Следи-следи, решил Джон, я тоже буду приглядывать.

— Сэр Джон, — воскликнул Грач, опуская бадью рядом с сидящим на тюках с сеном Джоном, — что хотели сестры-госпитальеры? Что они тут делают?

— Признаться, Грач, — протянул Риз, — я так и не понял.

Взгляд Грача на секунду остекленел:

— Девы с огненными мечами… — пробормотал он. — Но где же третья?..

— Что? — спросил Риз.

Грач мотнул головой.

— Дурацкое старое видение, к тому же не мое, — сказал он сухо. — Скорее всего, бред. Не бери в голову.

Целая свеча или около того после первой схватки ушла только на сортировку пленных и договоры о выкупе: те, у кого были какие-то средства, оплачивали свое «освобождение» тут же, остальных отпускали под честное слово, иногда под расписку. Риз пленников не захватывал, а потому только наблюдал издалека, как здоровенная арденнская командирша запугивает аж троих фелденцев (у каждого из трех что-то да было перевязано). У одного из них она забрала меч, с остальными договорилась о каком-то другом откупе.

Чуть позже состоялась умеренно торжественная церемония, на которой Уильям де Бомон вручал ей обещанный кубок. Он, кажется, был не очень доволен таким исходом соревнования, но и поделать ничего не мог: слово есть слово.

— Эй! — подал зычный голос глашатай, стоявший по левую руку от Бомона. — Напоминаю всем, что после обеда, когда солнце начнет клониться к закату, пройдет жеребьевка и состоятся первые бои благородных рыцарей!

— Ну что, — Фаско двинул Риза локтем в бок, — мы будем участвовать в этих… благородных боях?

Над этим стоило крепко подумать. Как владелец меча, кольчуги, лошади и копья Риз мог претендовать на допуск в это избранное общество. Еще нужно было внести денежный взнос, но по этому поводу Риз не волновался: Грач перед поездкой наполнил их с Фаско кошельки, так что, изображая бедняков, на деле они нищими не были.

С другой стороны, Ризу совершенно не улыбалось получить еще одну бесцельную рану на этом шутовском побоище. Но — и это было очень весомое «но» — после схваток рыцарей в замке должен был состояться пир, на который могли попасть только благородные участники турнира…

И все же было у Риза чувство, что он что-то упускает. Что-то очевидное. Он стоял за веревками, ограждавшими турнирное поле, смотрел на выкуп пленных, но вся эта яркая суета турнира — победители вовсю размахивали флагами, часто собственного сочинения и совершенно нелепыми — казалась ему неимоверно далекой. А тут еще кто-то вытащил прямо на поле бочки с элем и начал угощать всех желающих от имени Уильяма де Бомона…

— Брат Пассер, — Риз повернулся к Грачу, стоявшему по левую руку от него. — Как ваше мнение?

— Мое мнение, — сухо произнес он, — что ваш порез на бедре необходимо держать в покое как минимум неделю. Мне вовсе не улыбается вновь упражнять мои навыки врачевания на вас, сэр Джон.

— Я не о том, — хмыкнул Джон. — Как твое видение? Уже… рассосалось?

Прогнав того молодчика, Риз, конечно, предотвратил большое побоище между Арденном и Фелденом.

— Что вы хотите от меня услышать? — сверкнул Грач глазами. — Я не могу судить о своих видениях после того, как они мне были даны. Но, по моему мнению, опасность еще не миновала. Этот наемник был слишком хорош. Едва ли ему заплатили для того, чтобы стравить между собой две провинциальные области. У него была другая цель.

— Какая же? — поинтересовался Фаско.

— Устранить кого-то, — ответил Риз, не задумываясь. Теперь он понял, что именно упускал. — Это был убийца, подосланный, чтобы кого-то прикончить. А там бы все списали на суматоху. Суматоху-то он и создавал.

— Кого? — поинтересовался Грач. — Уильяма де Бомона?

— Может быть, — кивнул Риз. — Может быть, его подослали Клинтоны. Свара между Бомонами и Клинтонами — может, это ее ты видел кровавым пятном, которое захлестнет всю страну?

Грач дернул плечом, рот сложился в несчастливую складку.

— Не знаю, — сказал он. — Если вмешается король, и если королева займет другую сторону… Но маловероятно. Бомоны и Клинтоны грызутся уже давно, пока без особых потрясений.

— Еще я бы присмотрелся к этим сестрам-рыцарям, — продолжил Риз. — Неясно, что за дела привели госпитальеров на турнир, который они по уставу не одобряют.

— И еще очень уж заметны, — внес свою лепту Фаско. — Спорим, уже через пару недель по всей стране будут говорить, что две хорошенькие леди в кольчугах, одна из них мавританка, почтили своим присутствием тайный турнир в Уорикшире?