Уверен, насчёт часов Ефим Петрович тоже вкурил. Просто решил, наверное, будто мы с Федором бухгалтершу не поделили. Хотя, все село в курсе, что Федька за Наташкой ухаживает. Короче, если бы не дед Мотя, думаю хреново пришлось бы нам всем. А мне и Федьке втройне.

Ефим Петрович посмотрел в окно, за которым уже светало, потом открыл ящик стола и протянул мне те самые часы.

— На. Не взял при прошлой встрече. Да и я забыл. Смотри, больше не разбрасывай. Но если что, теперь каждый раз, когда где-то случайно найду твои вещи, знаю с кого спросить.

При этом он на Федьку не смотрел, но тот прекрасно понял о чем речь.

— Значит так…Все сейчас подробно пишите, как, где и для какой цели оказались. А ты , — Участковый посмотрел на Егорыча, — Пишешь, каким это чудесным образом тебе померещилась драка. И все с завтрашнего дня — на исправительные работы.

— Да ты что, гражданин начальник! У меня же сезон! Самая пора, ты знаешь. — Борька вскочил с места, но к участковому ближе подходить не стал.

— Я все сказал! — Ефим Петрович стукнул кулаком по столешнице. — Есть другой вариант. Но он тебе, Борис, точно не понравится. Так что, исправительные работы. На благо общества и родного колхоза. Утром сообщу, какие конкретно.

Следующий час мы добросовестно расписывали те версии, которые рассказали участковому. Иногда тихо переговариваясь, чтоб совпадали детали. После чего, Ефим Петрович выпроводил нас на улицу.

Я вышел на порог сельсовета, ожидая, пока появится Федька. Хотелось сказать пару слов.

— Ну? — Федор понял сразу, о чем пойдет речь.

— Короче слушай сюда, Отелло. Прекращай. Усек? Она — взрослый человек и сама разберётся, кто ей нужен. Будешь продолжать в том же духе, расскажу ей, что сегодня было. Где ты шляешься и в чем причина произошедшего. Ясно?

— Ясно. — Федька смачно сплюнул на землю, обошел меня и направился к дороге.

Имени не называли ни я, ни он, но оба поняли, что разговор о Наташке.

Бориса ждал тот самый товарищ. Он дремал на мотоцикле, периодически падая головой на грудь.

— Ещё раз к Лидке сунешься... — Борька посмотрел на меня со значением. Чтоб я точно понял.

— Ни в коем случае! Отвечаю.

Ясное дело, после всего этого, на хрен мне нужна Лидочка. Пока мы с Федькой катались по грязному чердаку, он всё-таки успел сказать, что бухгалтерша изначально вроде на самом деле увлеклась мной. И что надо было мне, дураку, на ней остановится. Но вот уж точно я к Лидочке больше не сунусь. Увлеклась? Молодец. Но мне такая история даром не нужна.

— Что, Жорик... — Андрюха посмотрел в сторону где был дом, — Пошли сдаваться. Сейчас нам батя все популярно объяснит. И за жизнь, и за поведение. Гораздо подробнее, чем участковый.

Удивительное дело, но очередная увлекательная ночь, стоившая деревне и участковому нервов, нам, на самом деле, особо не стоила ничего. Серьезно. Это было неожиданно.

Даже дядька не догнал. Он бежал, конечно. Долго. Быстро. С ремнем. Все, как положено. Матерился на бегу так, что из калитки выглянула растрёпанная Ольга Ивановна. Она, походу, заволновалась. Решила, кто-то посягает на ее звание лучшего знатока русского языка.

Заметила Виктора, который несся по огороду, перепрыгивая вёдра и сельскохозяйственный инвентарь, хмыкнула себе под нос. Особо ее порадовал вид ремня в дядькиной руке. Он крутил им, словно ковбой лассо.

Ну, хоть не с вилами. Переросток, если честно, предполагал именно такой исход нашего возвращения от участкового. Было вполне понятно, родственникам уже все донесли. В красках и деталях. Пока шли к дому, братец подробно описал мне, куда и какой стороной нам эти вилы воткнут.

Дядька гнался… однако мы с Андрюхой были быстрее. Успели смыться к пруду и забраться на дуб, который стоял рядом с баней. Виктор пытался выманить нас. Упрямый. Не сдавался до последнего. Так понимаю, терпение закончилось.

Сначала пугал угрозами, потом давил шантажом, затем соблазнял обещаниями. Клялся, будто ничего не сделает, чисто поговорим. Ага. Нашел лохов. Причем, если я в какой-то момент поверил его искренности и хотел слезть, то Андрюха нет. У него опыт явно побольше. Братец ухватил меня за шиворот, удерживая на ветке, а дядьке крикнул, что мы полностью осознаем свое вину, согласны с определениями "дебилы", "безголовые придурки" и "в кого вы, сволочи, пошли", но вниз спустимся, когда он уберет ремень. А ещё лучше, для надёжности, в понедельник. Когда Виктор уйдет на работу.

Потом дядька, вроде, отошёл. И морально, и физически. Но недалеко. Ещё почти час из зарослей камыша вел переговоры. Это была очередная тактика. Притаился, ожидая необдуманных действий с нашей стороны. Как назло, в субботу ему не надо было вообще никуда. То есть времени — предостаточно.

Спасение появилось в лице Насти. Я уже, если честно, представлял, как мы с братцем останемся ночевать на этом дереве. Голодные. Измученные. Слишком уж Виктор был злой.

Тетка пришла в хорошем настроении и со смехом припомнила мужу пару историй про того самого знаменитого деда, который испортил якобы нам породу.