Председатель натянул сандали, сел на велосипед и поехал по тропинке вдоль берега, виляя рулём. Я тупо пялился ему вслед. В голове было пусто, на душе –гадко.

На самом деле, ничего не происходит просто так. Вот, что я осознал в итоге. И моя встреча с председателем тоже имела смысл.

Утром проснулся с четким пониманием, хрен я сдамся перед всеми этими сложностями. Жорика Милославского не сломать! Потом с ужасом подумал, что по привычке начал называть себя чужим именем даже в своей голове. Похоже, мое подсознание смирилось с новым телом и новой жизнью. Стало грустно. Вспомнился Денис Никонов. Хороший был парень… Веселый, самоуверенный, наглый… Следом появилась мысль: чего это я думаю о себе в третьем лице? Этак скоро в моей голове будут жить две личности. Хорошо, если две...

А вообще, здраво рассудить, мое положение выигрышное со всех сторон. Реально. Просто я смотрю не с того ракурса на происходящие события. У меня есть опыт, которого здесь не имеется ни у кого. У меня есть знания, какие-никакие. Может, я не профессор, но и не дурак. Да, в академии раздолбайничал, но мозги все равно работали. Учился не хуже остальных. Где-то договаривался, но где-то вникал. Кроме того, у меня есть хватка современного человека, жившего в эпоху развитого капитализма. Когда тебя могут сожрать в любой момент, если ты торгуешь лицом. Все те пробелы, которые сейчас присутствуют в плане советских реалий, можно восполнить. Необходимо просто грамотно подойти к этому вопросу. Будущее, опять же, мне тоже известно. А это охренеть, какой бонус. В общем, надо двигаться. Не сидеть, не ныть, а по-настоящему заняться делом. Мы ещё посмотрим, кто выиграет в этой войне: Зеленухи против Жорика Милославского. Короче, слова Николая Николаича о единственном шансе крепко засели мне в голову.

Вечером, когда вернулся в дом после встречи с председателем, завалился в постель сразу же. Спал крепко. Хотя, всю ночь снились странные сны. Откровенная муть, честно говоря.

Сначала по полю бегала красивая девка, но один хрен в цветастой юбке. Трясла плечами, махала мне рукой, стреляла глазками. А потом вообще крикнула издалека.

— Я не цыганка, я просто в таборе живу.

Мать Ольги Ивановны никогда не видел, но предполагаю, это была она. Такой ее нарисовало мое богатое воображение.

Потом ещё снился родной отец. Он смотрел на меня строго и говорил.

— Запомни, Денис, шанс даётся только один раз. Просрешь, будешь до конца жизни в говне плавать.

Связи между Феней и отцом не видел, но его фраза про шанс еще больше вдохновила меня на конкретные действия.

Тем более, что ситуация снова поменялась. В моей голове и в моем восприятии, конечно.

Я точно понял, не хочу делать плохо Зеленухам вообще и Николаичу в частности. Мне его даже было жаль. Если тот же Дмитрий Алексеевич все свои махинации творил осознанно, то председатель, можно сказать, жертва обстоятельств. И обстоятельства эти имеют конкретное лицо. Лицо Лиходеева. Вот тот, несомненно, мудак и сволочь.

Появилась мысль, а не рассказать ли, на самом деле, и председателю, и Ольге Ивановне про Серёгу. Но мысль эта была вялой из-за одного очень большого сомнения. Как отнесётся Николаич к информации, что Ольга Ивановна их ребенка в детском доме оставила. Вот думаю, вряд ли положительно. Короче, решил не торопиться с такими новостями. Люди они пожилые. Хрен его знает, что случится, если я им на голову все это вывалю. И опять же, как объяснить, откуда мне известно про внука? Потом ещё, возникнет вопрос, где дочь? Внук же есть. Значит, и дочь должна быть. А дочери нет. Соответственно, велик шанс, что вскроется, кто прожил с их дочерью больше двух лет. Нашел ее, но никому не сказал. Боюсь, Лиходееву это будет стоить сломанных частей тела. Я бы на месте Николаича, точно сломал бы. Руку или ногу. Дмитрия Алексеевича не жаль совсем. А вот Николаича посадят за членовредительство. Так что, нет. Нельзя пока рассказывать Ольге Ивановне и председателю о внуке. Чревато последствиями. Надо для начала с матчем решать.

Тут вот какой момент. Команда Зеленух просто физически не сможет выиграть. Никак. Если только случиться чудо. Потому как, факт известный, глава сельсовета Воробьевки втянул в дело профессионалов. Значит, выходит, мы не сможем получить победу честно. Далее — логично сделать вывод, нам нужна нечестная победа. Похрену. Тут не до реверансов. Пока не знаю, как надурить систему, но обязательно придумаю.

Если Зеленухи проиграют, Николаич будет вынужден уйти с должности. Не хочу такого поворота событий. Дурак он, что на это условие согласился.

В то же время, Лиходеева тоже надо оставить на месте. От него зависит будущее отца. Если что-то пойдет не так, и Дмитрий Алексеевич окажется крайним, его "снимут". Мало ли. Кого-то ведь должны будут назначить виновным. Событие выйдет громкое, яркое, но мало соответствующее духу советского спорта. И что? Не известно, кого поставят нового на место главы сельсовета. Сможет ли в данном случае Светланочка Сергеевна подсуетиться насчет Сереги? Не известно. Может, жене Милославского и не откажут. Но как она объяснит левому человеку, не знающему всей этой истории, с какого хрена ей интересен пацан? Выглядит странно, так-то.

Короче, финальная мысль была следующая. Мне надо, чтоб команда Зеленух выиграла, но все остались на своих местах. Задачка, прямо скажем, не из простых.

— Ты чего задумался, Жорик? — Голос братца вырвал меня из размышлений.

Мы с Андрюхой красили фасад школы. Дед Мотя находился неподалеку. Он уселся под стоящее рядом дерево и оттуда руководил процессом. Его об этом, как бы, никто не просил, но Матвей Егорыч заявил, что без контроля мы, жопорукие салаги, ни черта не можем. В итоге он прохлаждался в тенечке, пока мы с Переростком работали. Федька внутри здания наводил порядок. Его вообще не было видно и слышно. К счастью. Один вид Федькиной рожи вызывал у меня нервный чес и желание эту рожу разбить.