Я таращусь на Марко, удивлённая тем, как легко он рассказывает о своей неверности, но потом вспоминаю, что он женился не по любви. Насколько я знаю, у его наречённой невесты тоже много любовников.

— Эта интрига меня убивает, капитан. Кто эта счастливая полукровка, на которой вы хотите жениться? Вероятно, Катриона?

— Нет.

Сильвиус переводит взгляд на сияющие носки своих ботинок, так как ему невероятно стыдно за то, куда повернул этот разговор.

— Другая проститутка? — спрашивает Марко.

Губы Сильвиуса уже готовы произнести «да», но оно быстро превращается в «нет», потому что в отличие от меня, он бессилен перед сывороткой правды.

Я прокручиваю в голове список тех, кто обслуживает желудки наших клиентов — четыре члена семьи Амари и я. И Флора, но я сомневаюсь, что Сильвиус опустится до человека. Я исключаю родителей Сиб и Джианы, так как они счастливо женаты, а также себя, так как Сильвиус хочет только осквернить меня. Остаются сёстры. Я не могу сдержаться и морщу нос, потому что Джиа и Сибилла скорее побреются налысо и переедут в Ракс, чем выйдут замуж за этого человека.

— Похоже, в моей табакерке всё-таки соль, Даргенто.

Мой дед захлопывает крышку на табакерке и убирает её в карман своих брюк.

Мне даже жаль капитана, хотя он и отвратительный тип, который щипал меня за попу столько раз, что я уже сбилась со счету. Он заслуживает того, чтобы его поставили на место.

Когда краска сходит со щёк Сильвиуса, он поднимает голову.

— Пожалуйста, Маэцца, не могли бы мы вернуться к девушке и змею?

Глубоко вздохнув, король уступает.

— Думаю, пора это сделать. Моя будущая невеста ждёт меня в Тареспагии на пир. Итак, синьорина Росси, расскажите мне… как вы контролируете животных?

— Я их не контролирую. Клянусь Котлом и Короной, что я всего лишь водяная фейри, не обладающая магией. Я не умею контролировать ни свою стихию, ни животных, которые в ней обитают.

Сильвиус делает резкий вдох.

— Она человек! И не наполовину. Именно так ей удаётся лгать.

О, Боги, неужели это так? Мои опасения по поводу того, что меня подменили в детстве, снова оживают.

— Ты уверен, что она твоя плоть и кровь, Юстус? — спрашивает король.

— Да, — в голосе Юстуса нет ни грамма сомнения. — Я присутствовал, когда она вылезла из своей матери.

Он там был? Вместе с бабушкой? Почему она мне не рассказала?

— Зачем?

— Изначально, я планировал тебя умертвить.

Мои глаза вылезают из орбит.

— Но Церес очень настояла на том, чтобы тебе дали шанс.

— И что? Вы сказали: «Ну, ладно»?

— Нет, мы заключили сделку. Часть которой она ещё не выполнила.

Он хлопает себя по правому бицепсу. Ткань его кителя как будто становится прозрачной, и я буквально вижу сияющую полоску кожи, по которой ему достаточно провести пальцем и произнести полное имя бабушки.

Мне двадцать два года, и я впервые об этом слышу?! Насколько я должна быть невнимательной, если я никогда не замечала сияющую точку на груди бабушки? Точку, которая по слухам, словно волдырь появляется над сердцем человека, заключившего сделку, и остается там, пока он не отдаст долг. Я чувствую себя одновременно обманутой и эгоистичной.

— Я видел, как она общалась со зверем, — рычит Сильвиус, думая только об одном. — Киньте её в Марелюс! Змей приплывёт.

Предложение капитана заставляет моё сердце замереть, и не потому, что я боюсь за свою жизнь, а потому что боюсь за жизнь Минимуса. Что если он приплывет?

Что они с ним сделают?

ГЛАВА 29

Я прижимаю ладонь к животу, который как будто наполнился маленькими змеями.

— Я думала, это слушание, а не казнь.

— Казнь? — король оглядывает меня своими янтарными глазами. — Разве вы не говорили, что змеи безобидны, синьорина Росси?

А вот и моё наказание за то, что я очернила человека перед его начальством.

— Я не знакома со всеми змеями Марелюса, Маэцца.

— Значит, вы признаете, что вы знакомы с некоторыми из них?

Я только что попала в липкую паутину, расставленную Сильвиусом. Чёрт бы его побрал.

Чёрт бы его побрал до самого Шаббе и обратно.

А хотя… пусть лучше останется здесь. Кастрация гораздо хуже смерти.