Представив себя с короной на голове, я воодушевляюсь и покидаю свою клетку и женщину, которая держала меня там последние двадцать два года.

ГЛАВА 37

Несмотря на то, что я незамедлительно хочу отправиться в Ракс, для начала я иду в таверну. Как и сказал король, я ответственная и не поставлю семью Амари в затруднительное положение только потому, что бабушка уязвила мою гордость.

К тому же, я хочу забрать свою зарплату, чтобы у меня были деньги для путешествия по диким местам Люса. Я также хочу сообщить о своем отъезде лучшей подруге, чтобы она не волновалась.

Когда я захожу в «Кубышку», в таверне полно народа, и обе сестры выглядят так, словно они поразили самих себя своей воздушной магией. Их волосы встали дыбом, а ключицы блестят от пота.

— Наконец-то! — Сиб проносится мимо меня с подносом, полным напитков, и ставит его на стол. — Тысяча королевств, где ты была?

Червячок вины начинает шевелиться в моей груди, когда я понимаю, что должна их покинуть.

Они меня заменят.

Я заменимая.

Тоненький голосок, который побуждал меня к импульсивным поступкам в прошлом, заставляет меня держаться намеченного плана. Ведь не могу же я вернуться домой? Не после того, как я сбежала сегодня оттуда.

Я оборачиваюсь, так же, как я сделала это, когда захлопнула дверь своего дома, ожидая увидеть бабушку, идущую за мной следом. Но единственный человек, который на меня смотрит, это бородатый рыбак, который драит палубу своей лодки.

Моя бабушка такая же гордая, как и я. Ожидать, что она побежит за мной — это всё равно, что ждать снегопада в разгар лета.

Сглотнув комок, застрявший в горле, я закатываю рукава и приступаю к работе. Она не требует размышлений, и это позволяет мне продумать мои следующие шаги. В глубине души я предполагаю, что Бронвен будет ждать меня с конём, но что если её там не будет? Тогда мне придётся отправиться в путь без лошади?

И только тут до меня доходит, что одежда, в которую я одета, совершенно не практичная. Хоть мне и не нравятся мои сапоги и застиранное платье, я не могу пересечь Марелюс в шёлковых туфлях и платье таком же тонком, как крылья бабочки.

В Раксе одежду шьют для того, чтобы выживать. Я с кем-нибудь поменяюсь. Уверена, у меня не будет проблем с тем, чтобы найти хозяина для такого красивого наряда.

Сибилла врезается в меня плечом.

— Во-первых, где ты достала это платье? Шикарное. И, во-вторых, что тебя гложет?

— Я одолжила его у сестры Фибуса.

Веки Сиб взмывают вверх.

— Флавия «Я-ненавижу-полуросликов» Аколти одолжила тебе платье?

— Его одолжил мне Фибус.

— И у него дома валялось одно из платьев его сестры, потому что?.. О.

Не знаю, к какому он пришла заключению, но я решаю не разубеждать её. Может быть, Фибус расскажет ей потом про наше утро, но я не стану этого делать. Особенно в таком месте, где полно любопытных ушей.

— А гложет меня то… Я переспала с Данте.

И хотя потеря девственности занимает мои мысли не в первую очередь, я хочу, чтобы Сибилла услышала об этом от меня, а не от какого-нибудь посетителя таверны.

Медный кувшин, который она наполняет, выскальзывает из её пальцев и с грохотом ударяется о барную стойку, что привлекает внимание около десяти человек, которые до этого сидели, склонившись над своими напитками и деревянными тарелками с вяленым мясом и сыром.

— О. Боги.

Она уводит меня за локоть в тёмный угол таверны, её рот всё ещё открыт.

— И?

— И ты могла бы меня предупредить, что это больно.

Боль уже притупилась, но всё ещё напоминает о себе редкими приступами.

— Не могу поверить, что ты переспала с Данте.

Честно говоря, я сама едва ли могу в это поверить. Сегодняшний день кажется мне таким нереальным.

— Я знаю.

— Это всё, о чём ты мечтала или даже лучше?

Я задумываюсь, потому что, нет, я мечтала не об этом. Как же мне хочется признаться Сиб в том, что мы с Данте когда-нибудь поженимся. А жаловаться на умения своего мужа в постели — дурной тон. К тому же, у нас было мало времени; со временем должно стать лучше.

— Я уезжаю.

Сиб откидывает голову назад.

— Это из-за секса? Было настолько плохо, или настолько хорошо?

— Это не из-за секса.

— Тогда почему.

— Мне надо ненадолго уехать из Тарелексо. Капитан Даргенто дышит мне в спину, а дома очень напряжённая обстановка.

Она пристально на меня смотрит.

— Твоя мать?

— Нет. Нонна.

Она сжимает мою руку.

— Мне жаль, Фэл.

Неожиданно её жалость ко мне трансформируется в энтузиазм.