Так и не знаю, победила ль?

Побеждена ль?»

Олеся мучительно вырвалась из пледа. В комнате было уже темно. Так она спала?

Все тело ныло какой-то физической болью, ее губы были искусаны до крови, она, как наркоманка, чувствовала ломку из-за отсутствия Руслана рядом. И уже было все равно, что он там думает о ней… Подстилка?… Она согласна быть таковой… «Люби меня, Руслан!» И ее не пугало даже отсутствие собственной гордости… Олеся хотела ощутить его губы, жар его рук, потрогать черные, как смоль, волосы, прижаться к нему, купаясь в волнах тепла и покоя… Сейчас, в эту же минуту ей хотелось умчаться туда, где он…Девушка слезла с кровати и опустилась рядом на пол, сцепив свои ноги руками, будто боясь, что они не послушают и убегут вон из квартиры… К нему…

Доведя себя почти до помешательства, она включила ноутбук и зашла в социальную сеть. Найти страничку Руслана не составило труда. Олеся открыла ее… Вот он, на фотографии… И его красота болью обожгла ее сердце… Она до того хотела коснуться рукою изгиба его губ, что ощущала покалывание в подушечках пальцев… Случайно, девушка листнула страницу вниз. И написанное на стене ввергло ее в ступор.

«Любимому Русланчику. Целую Светланчик» —

и какая-то нелепая любовная открытка прилагалась к этой надписи.

«Похоже, это написала такая же влюбленная дура, как и я!» — подумала Олеся.

Но дальше — больше…

«Русланчик, жду тебя» — и следовал номер телефона какой-то Анны.

«Я согласна быть твоей шлюхой, люби меня Руслан!»– эта надпись ножом полоснула Олесю.

Не в силах читать далее, девушка выключила ноутбук, даже не завершив работу операционной системы.

А ведь она почти ничего не знает о нем. Сколько у него таких… шлюх? Каждый день меняются? Вика-то, похоже, понимала, куда лезла… Тьфу ты!

«Я люблю тебя как пламя однодневки-мотыльки,

От любви изнемогая, изнывая от тоски…»

Она и есть тот самый мотылек…. Однодневка…. Олеся подошла к окну. Очень хотелось, чтобы за окном лил дождь. Но было сухо и немного морозно.

«Дождь в сердце у меня, и кажется —

Сейчас на всей планете дождь.

Как позабыть тебя отважится?

И как не ждать, что позовешь?

Ах, глаз твоих агаты черные

Наверно, знают сатану?

Я жить навеки обреченная

У них в магическом плену…»

Олеся вдруг вспомнила, что ничего не ела сегодня. Но кусок не лез в горло, она пыталась съесть котлету и совсем не чувствовала вкуса. Еще раз заглянув в холодильник, Олеся обнаружила, что нет молока. Вот и предлог прогуляться…

— Мам, я в магазин сбегаю! — одеваясь, крикнула она в комнату родителей.

На улице было свежо, и Олеся вздохнула полной грудью. Сзади послышались шаги.

— Ну что, он трахнул тебя?

Девушка обернулась. Анжелка!

— Ты что тут делаешь?

— Тебя жду…

— И откуда ты знаешь мой адрес?

— Тоже мне, засекреченный объект! — закатила глаза Анжела. — Вика сказала… Ну так что? Да? — ей сегодня с самого утра не давала покоя эта мысль. Руслан с Олесей остались на даче одни. Ясен пень, что они там делали! Анжела была уверена на девяносто девять и девять десятых процентов. Оставалось маленькое сомнение. Поэтому она, недолго думая, поехала к Олесе.

— Да иди ты, — огрызнулась девушка и развернулась, чтобы уйти.

Но тут Анжелка вцепилась ей в хвост волос и сильно потянула назад. Олеся сморщилась от боли и застонала.

— Пусти…

— А ну, говори, шлюха приезжая, да? Тебе понравилось? — ехидно прошептала Анжелка Олесе в макушку.

— Ты просто не можешь смириться, что он тебя не хочет?

— Вот дрянь… — и Анжелка, резко наклонив девушку назад, толкнула ее в затылок. Олеся со всего размаху полетела на асфальт. Чуть не ударилась лбом и сильно разбила коленки. Она захватила в ладонь немного пыли с тротуара и стала подниматься. Мучительница осторожно подходила к ней.

— А Вика-то еще не в курсе ваших сношений? Бедная, доверчивая девочка… — Анжелка состроила грустную гримасу, — додумалась оставить их одних… Надо открыть ей глаза! Я сейчас же позвоню и сообщу. Нельзя же так обманывать человека…

— Обойдусь без доносчиков! — зло выкрикнула Олеся.

— Значит, есть что доносить! Ну, вот ты и прокололась! — рассмеялась Анжелка.

И до Олеси дошло, что ее собеседница не знала ничего и просто добивалась признания.

— А помнишь, что я говорила тебе? А? Не прислушиваешься ты к моим словам!