В течение нескольких секунд микропроцессор в ящике совещался с большим компьютером в коммуникационном центре генуэзской Базы N 1. Затем на дисплее перед Зельцманом появилась надпись:

НЕТ СООТВЕТСТВИЯ ДЛЯ ВЫРАЖЕНИЯ "ЭКСПЛУАТИРОВАТЬ ТРУД ТАЛОИДОВ". ПОЖАЛУЙСТА, РАВНОЦЕННОЕ ВЫРАЖЕНИЕ.

Зельцман несколько секунд подумал.

– Выгода от работы талоидов, за которую не платят, - сказал он.

ПРОЦВЕТАНИЕ = БОГАТСТВУ В ЭТОМ КОНТЕКСТЕ?
– спросила машина.

– Богатству для всех талоидов, - ответил Зельцман.

На дисплее появилось:

ПРОСТИТЕ. ВЫ ПО-ПРЕЖНЕМУ НЕ ПОНИМАЕТЕ. ЗЕМЛЯНЕ НЕ ХОТЯТ ПОЛУЧАТЬ ВЫГОДУ ОТ НЕОПЛАЧЕННОЙ РАБОТЫ ТАЛОИДОВ. ТИТАН ДОЛЖЕН РАБОТАТЬ РАДИ БОГАТСТВА ДЛЯ ВСЕХ ТАЛОИДОВ, КАК РАБОТАЕТ ЗЕМЛЯ ДЛЯ ТАЛОИДОВ.

Зельцман вздохнул.

– Убрать последнее слово. Вставить "землян".
– Машина исполнила. Хорошо, - одобрил Зельцман.

"Переводчик", который соорудили и продолжали совершенствовать Дэйв Крукс, Леон Кихо и еще несколько инженеров, на самом деле не переводил, он только помогал двум группам, чьи родные языки были не только непонятны, но взаимно совершенно не слышны; "переводчик" приказывал компьютеру записать сказанное и понять его смысл. Машина сравнивала узнаваемые ею последовательности звуковых сигналов человеческого голоса с записанными в компьютерной памяти последовательностями ультразвуковых сигналов талоидов. Эта библиотека непрерывно пополнялась. Найдя нужный талоидный эквивалент, машина синтезировала соответствующий ультразвуковой ответ, изменяя и частоту, и время сигнала, необходимые, чтобы перейти от одного языка к другому. Машина совершала и противоположный процесс. И управлялась не сложным набором правил грамматики, а просто взаимным согласием, достигнутым методом проб и ошибок. Система эволюционировала, и начало у нее было очень примитивным.

– Плохо сказать, - произнес говорящий овощ.
– Лумиане не хотят добра от базз-базз клаг-зззипп робосуществ даром. Бакка-бакка Робиа трудно работать и получить много хороших вещей для робосуществ виии чирррр как лумиа много работать для хорошевещных чикка-валла-чаг-чаг-чог лумиан.

Тирг сосредоточенно размышлял.

– Мне кажется, они нас не поняли, - сказал он.
– Они считают, что мы боимся порабощения.

– Их овощ, кажется, преувеличивает нашу озабоченность, - согласился Клейпурр.
– Я возражаю не против того, что они сделают наших роботов рабами: они явно могут это сделать, если захотят. Они считают, что робосущества - моя собственность, и я могу их продавать или обменивать. А они должны сами свободно решать свою судьбу.

– А что это за "хорошие вещи", ради которых мы должны работать, как работают они?
– спросил Лофбайель.

– Вероятно, оружие и другие приспособления для уничтожения, которые они хвалят с такими затратами времени и усилий, - сказал Дорнвальд.

Клейпурр покачал головой.

– Защита Картогии для меня важна, это верно, но эти торговцы уничтожением, по-видимому, считают, что мне недоступны более высокие стремления - только страсть к завоеванием и желание завладеть всей Робией. Да, эти лумиане очень не похожи на Носящего и его товарищей.
– Он взглянул на Тирга.
– Скажи лумианам, что нам гораздо полезней было бы их жизнетворное искусство; с этими знаниями мы могли бы и защищать своих граждан, и обучать их. Если лумиане хотят только нашей помощи в приручении лесов, чтобы еще больше развить свои способности к сотворению жизни, с нашей стороны справедливо просить понимания того, что они делают.

Тирг протянул руку и нажал кнопку, раскрывающую уши говорящего овоща. Загорелся слабый огонек: значит овощ слушает.

– Знание жизнетворного искусства лумиан для нас ценнее, чем количество оружия, большее, чем необходимо для защиты Картогии, - сказал он.
– Если лумиане хотят, чтобы робосущества помогли им приручить леса, робосущества хотят, чтобы лумиане помогли им понять леса.

Переводчик превратил поток импульсов в цифры, передал их компьютеру, который разбил цифры на группы и сравнил с имеющимися образцами со скоростью миллион сравнений в секунду. Когда были отобраны подходящие образцы, начало разворачиваться дерево решений. Чуть позже компьютер сообщил через "переводчика":

– Неясно базз-базз габба-габба, что значит "жизнетворное искусство", - сообщил говорящий овощ.
– Хочу виии-фуу альтернативу.

Тирг задумался, но ничего не мог придумать.

– Дай новое слово, - сказал он. Овощ уже знал, что это команда попросить у лумиан замены одного слова другим. Внутри машины началась обычная процедура сравнения импульсов и выработки дерева решений.

ТРЕБУЕТСЯ ЗАМЕНА АНГЛИЙСКОГО СЛОВА, появилось на экране перед Зельцманом.

– Пусть опишет, - сказал Зельцман.

– Просим описать, - сказал овощ Тиргу.

– Знание, искусство, мастерство, сила, - ответил Тирг.
– Создание, изобретение - изготовление машин. Понимание того, как действуют машины. Происхождение первой машины. Как стало возможным существование первой машины?

На экране появилось:

ФУНКЦИИ СУБЪЕКТ ДОБАВОЧНЫЕ ДАННЫЕ

Знание Машины Первая машина

Изобретательность Операции/ее источник?

операционные принципы?

Понимание Конструирование Происхождение машины?

(Господство?) Сооружение Невозможно?

Зельцман несколько секунд изучал дисплей и ответил:

– Наука и технология.
– Он решил, что в метафизические дебри добавочных данных углубляться не будет.

– Базз-виии лумианское слово вовумпоккапокка добро, хорошо, - сказал овощ Тиргу.
– Нужно упростить лучше вуш вов.

Тирг вспомнил свои слова и ответил:

– Знание жизнетворного искусства для Картогии важнее оружия.

– Теперь попробую говорить-читать базз-базз бакка-бакка, - ответил овощ.