Анна пользовалась этим, заставляя всю прислугу в доме исполнять ее капризы. Все, что умела новая жена, так это спускать денежки отца Лены на новые шмотки, салоны красоты и своего любовника. Конечно, Марковна мудро держала свое мнение при себе, пока дело не коснулось Елены. Анна пакостничала, пытаясь выжить падчерицу из дома, и планомерно настраивала хозяина против дочери.

А ведь решение о свадьбе было принято с подачи Анны. Фаина услышала однажды обрывок разговора Анны с кем-то по телефону. Осторожные намеки хозяину не привели к результату, Борис Антонов непрозрачно намекнул домработнице, что ее место может в один миг стать вакантным и ей бы лучше не вмешиваться в дела семьи. И хотя девочку ей было жалко, она считала ее единственным лучиком радости в этой семье, ослушаться хозяина пожилая женщина не могла. Вот и сейчас, глядя на мужчину, что пребывал в ярости, Марковна опустила взгляд в пол, мечтая оказаться подальше от семейных разборок.

— Какого черта, ты вмешалась не в свое дело? — подлетев к домработнице, заорал Антонов. — Если бы эта дрянь сдохла, никто бы и слезы не уронил.

Марковна на секунду опешила от его напора, а потом махнула рукой на «лучшее место» и решила, что здоровье и жизнь невиновной девушки дороже денег, да и совесть будет чиста. Не хотела пожилая женщина скандала, но видно придется…

— Уж по вам точно теперь никто слезы не уронит, — глядя ему прямо в глаза, громко произнесла она. — И по тебе, потаскушка, — обратилась она к Анне, — тоже.

Анна вытаращила глаза на сердитую домработницу, опешив от такого обращения. Подобным образом ее еще никто не унижал. Она повернулась к мужу и обиженно поджала пухлые губки, а из глаз покатились крупные слезинки.

— Боря, — прошептала его жена, ее губы затряслись от обиды. — Она сумасшедшая…

— Да ты совсем ополоумела?! — побелев от ярости, выдохнул мужчина. — Как ты смеешь?! Ты! Ничтожество! Чтобы через час ноги твоей в моем доме не было! Поняла?

— Как же не понять? — спокойно проговорила Марковна, снимая белый передник и бросая его в сторону Анны. Та брезгливо отмахнулась от вещи, словно змею от себя отбросила. Хотя, такая гадина, как она, змей не должна бояться — подумала Марковна.

— Котик, перестань. Тебе же нельзя волноваться, — попыталась успокоить мужа Анна, — у тебя же сердце…

— Сердце?! Ха! — рассмеялась ей в лицо Марковна. Ее понесло, и сейчас она желала высказать этому мужчине и его жене все, что накопилось за то время, когда он привел в дом новую хозяйку и начал выживать свою дочь. — У него и сердца-то просто нет! Он поднял руку на дочь. На беременную женщину, в конце концов. Пусть Господь накажет его и тебя, потаскушка! — выплюнула последние слова.

Женщина круто развернулась и собралась уйти.

— Анна, когда эта дрянь придет в себя, отвезешь ее в деревню, к тетке, поняла? — рявкнул на жену Борис. Та суетливо поглаживала полу его дорогого пальто и отчаянно кивала. Но наметанный взгляд домработницы заметил торжество в глазах мачехи Лены.

— Постойте! Но она должна пролежать минимум неделю, чтобы окрепнуть. Такая кровопотеря…, — начал разговор врач. До этого момента он никак не вмешивался в разговор, но и не препятствовал этим «разборкам». Молча наблюдал со стороны, понимая, что с такими людьми, как отец Елены, спорить бесполезно. Марковна лишь тихонько покачала головой.

— А мне плевать! Пусть сдохнет, так даже лучше. Нет у меня больше дочери, а платить за лечение какой-то… оборванки я не собираюсь! — с этими словами он быстро пошел по коридору на выход.

Анна пошла следом за мужем, но неожиданно вернулась. Оглядываясь по сторонам, что никто за ними не наблюдает, она робко тронула за локоть врача, который задумавшись, стоял напротив входа в палату. М-да, неожиданно, — усмехнулся он про себя, — семейка та еще, но девушка определенно его заинтересовала. Ощутив прикосновение к руке, он с удивлением посмотрел на жену Антонова.

— Извините моего мужа, он жутко вспыльчив, — проникновенно заговорила она шепотом, — эта новость ошарашила его…

— Так ошарашила, что он избил дочь? — насмешливо спросил врач, глядя на руку женщину, украшенную драгоценностями. — Вы понимаете, что я обязан сообщить в полицию о произошедшем?

— Ну, что вы? Какое избиение?! Никто и пальцем ее не тронул, — воскликнула женщина, томно улыбнувшись. — Да, они немного повздорили, и только. Потом она пошла в свою комнату и… понимаете, девочка против нашего брака с ее отцом, вот и пытается привлечь его внимание. Чего уже только не придумывала, — закатила Анна томно глаза, — Боря из каких только сомнительных м-м, компаний ее не вытаскивал. Даже наркотики были, — шепнула она проникновенным шепотом.

Молодой мужчина в удивлении приподнял брови. Странно, не похожа девушка на наркоманку, да и полосы на спине что же сама нанесла? Что-то не сходитлось, но женщина как-то понятливо улыбнулась. Он уже собирался сказать, что для него спасти жизнь пациенту превыше всего, когда в карман халата ловко юркнула женская ручка с хрустящей зеленой бумажкой. Анна снова улыбнулась, а затем продолжила:

— Это было так ужасно видеть, — в глазах жены Антонова снова стояли слезы, и мужчина тут же проникся жалостью к беспокоящейся о состоянии падчерицы мачехи. — Это я попросила Мар… Фаину Марковну вызвать «скорую», а сама побежала искать мужа. Что поделать, у Лены действительно упрямый и вздорный характер — достался от матери, но Боря ее и пальцем не трогал, — врач снова с сомнением посмотрел в голубые глаза собеседницы. Очередная «бумажка» опустилась ему в карман. Он смутился, но ничего не произнес. Впрочем, какая разница, что случилось с девушкой, семейные разборки его не касаются. Девушку же спасли? Спасли. Претензий, судя по всему, к больнице и к нему лично, не будет. Да и версия Анны Антоновой более чем подходит под действительность.