Джоанна вскинула голову и взглянула на меня.

— О чем ты?

— Он крутил роман со своей секретаршей, но бросил ее, а она в качестве мести решила обвинить его в домогательствах, — объяснил я.

Она на секунду задумалась, а затем спросила:

— Это точно? Я имею в виду, он действительно не домогался ее?

— Точно, вся компания знала об их отношениях, его секретарша сама липла к нему каждый раз, стоило двери его кабинета закрыться за ними, — ответил Эрик, не дав сказать мне.

Кайл одаривал Джоанну холодным взглядом, я знал, о чем он думает: почему мы объясняем что-то простой официантке? Почему вообще позволяем сидеть с нами? Именно так он выразился ранее, когда мы остались наедине. Он всем видом показывал, что она не нравится ему, но я видел совсем другое в его глазах.

— Но зачем ей это, если вся компания знает, что она лжет? — не унималась Джоанна.

Одри недовольно фыркнула, скрестив руки на груди, и одарила ее презрительным взглядом.

— Тебе ли не знать? Деньги! Она хочет денег, — сказала она таким тоном, словно Джоанна была умственно отсталой. — Иначе она подаст в суд.

— Одри, хватит, — прорычал я. То, как она вела себя с Джоанной, злило меня. Ее тон прозрачно намекал, что Джоанне нужны были мои деньги, Одри сравнивала ее с той секретаршей Харриса. Но она ошибалась. Джоанна ни разу не повела себя так, словно хотела моих денег. Охотницы за золотом не стремятся платить за себя в ресторанах.

Джоанна легко похлопала меня по груди, как бы благодаря, и показывая, что не нуждается в моей защите.

— О каких деньгах ты говоришь? Ведь суд докажет, что он не виновен, — сказала она.

— Суд может затянуться на годы, а компанию должны выпустить на биржу через полгода, — спокойно объяснил я.

— Может ему удастся что-нибудь придумать, — пожал плечами Эрик.

— Что? У него нет вариантов, совет директоров настаивает, год максимум и компанию раздерут акционеры, — сказал Кайл.

— Что плохого в том, что акции компании будут распроданы? Частная компания прошлый век, это подходит только для стартаперов, акции это прекрасно для привлечения каптала и расширения компании — заметила Джоанна, обращаясь ко мне. — Разве твоя компания не имеет акционеров?

Ее слова заставили меня нахмуриться, кажется, она кое-что понимала в этом. Почесав подбородок, я сказал:

— Имеет, но контрольный пакет акций принадлежит моей семье, а у его компании есть совладелец, Харрису едва ли хватит денег на адвокатов и на суд, я не говорю уже про акции.

— Она же вроде просила у него деньги и обещала взамен не подавать иск? — спросил Джимми, недавно вернувшийся с Майей с танцпола.

— Да, но он упертый, не желает платить. Кроме того, это может сделать его ситуацию еще хуже. Что подумают присяжные, узнав, что он заплатил ей за молчание? — послышался голос Эрика.

— Он просто идиот, любой заплатил бы, чтобы избавиться от этой суки. Не так ли, Блейк? — спросил Кайл.

Все взгляды, в том числе и Джоанны устремились на меня.

— Не так, я не стал бы платить, кроме того, я не сплю со своими подчиненными, поэтому не попал бы в такую ситуацию, — холодно бросил я.

У меня были свои принципы. Я разделял работу и личную жизнь и никогда не заводил интрижек на рабочем месте, даже желания такого не возникало, нельзя гадить, там, где ешь. Однако вне работы к моим брюкам становилась очередь.

Кайл не был доволен моим ответом, он думал, я соглашусь с ним.

— Можно взять эти деньги в банке, — сказала Джоанна.

— Не все так просто официанточка, ты, должно быть, столько нулей и в жизни не видела.

— Кайл, — рыкнул я. Появилось настойчивое желание познакомить его с моим кулаком. Мы уже говорили о том, чтобы я не слышал ничего подобного, кажется, Кайл не понял с первого раза, придется объяснять еще раз, а я не люблю повторять дважды.

— Действительно, чувак, хватит, — хмуро добавил Эрик, повергая меня в удивление. А он какого хрена заступается за нее?

— В банке ему откажут. Если он не заплатит ей, то ему остается только смириться с тем, что он потерял компанию, — пожал плечами Джимми.

Все присутствующие негласно согласились с его словами, Харрису не спасти компанию, он, конечно, останется при своих акциях, но этого будет мало для полноправного управления. Что может быть страшнее для наследника, потерять семейное предприятие, отдать его в третьи руки и позволить менять и перестраивать его?

Все наши имели этот страх в душе, кроме, пожалуй, меня, я не боялся потерять компанию, я добровольно отказался от нее уже давно.