Нередко поток пульпы, транспортированный в отводные трубы, потеряв энергию напора, останавливался и возвращался назад как раз к тому времени, когда новый поток уже устремлялся по каналу пульповода. Гидравлический удар при их столкновении был подчас настолько сильным, что толстенные трубы расклинивались во фланцах, выпуская свистящие струи.

Единственной гарантией от аварий было нараставшее с каждым месяцем мастерство гидромеханизаторов. Но земснаряд входил в комплексную гармоническую работу с перекачечными станциями и бригадами, обслуживающими карты намыва, и тут достаточно было отстать одному звену, как ломался общий цикл.

И осенью и весной, в различных погодных условиях, наблюдал за своим земснарядом Михайлов, терпеливо собирая воедино элементы самого благоприятного режима работы. Постепенно порывы пульповодов стали все реже, и кривая на графике выполнения плана из месяца в месяц поднималась круто вверх.

Однако борьба только разгоралась, и Михайлов говорил об этом экипажу, то и дело поглядывая на берега карьера, затемневшего уже плешинами сошедшего снега, на дальний лесок и пойму Дона, хорошо видную с палубы судна.

Светило мартовское яркое солнце, с каждым днем все набиравшее силу; оттаявшие черные полосы степи уже курились теплым паром, по Дону шел лед, и огромные грязно-бурые его глыбы, наползая на откосы дамбы, ломались с грохотом, напоминавшим пушечную канонаду. Свежий радостный ветерок был переполнен пьянящими запахами талого снега, подсыхающей земли, холодной воды.

По утрам смены Кузнецова и Супруна выходили ломать толстый лед в карьере, всеми силами помогая наступающему половодью.

Половодье нагрянуло в апреле. По бурному началу видно было, что этой весной Дон будет необычно грозным и полноводным. Так и случилось. Дон вышел из берегов и, точно торжествуя последнюю свою победу, «наступал» на временные откосы дамб, перемычки и строительные сооружения, заливая их бурными, желтопенными потоками.

Уровень воды в реке поднимался с каждым днем все выше. Карьер, где зимовал земснаряд Михайлова, скоро оказался затопленным. Вода разрушила все дороги, оборвала все линии связи судна с левым берегом и главной конторой.

Скоро и сосновый лесок, окаймлявший лагуну карьера, погрузился в воду и стал точно вдвое меньше ростом. Сильным течением туда относило шлюпки с людьми, перебиравшимися от земснаряда к земснаряду, лодки плавали по затопленному кустарнику, кружа в водоворотах и налетая на мокрые стволы сосен.

Дон ревел на перекатах. У перемычек, где вздыбившаяся река грозила прорваться в котлован, днем и ночью кипел яростный бой со взбунтовавшейся стихией.

…Это случилось во время послеобеденного отдыха. Михайлова разбудил Кононенко, кричавший, что от земснаряда оторвало плавучий пульповод. В расстегнутом кителе начальник выскочил на палубу. Несколько дней назад он переболел гриппом и сейчас ощущал еще какую-то вяжущую слабость и ломоту во всем теле. Но одна мысль о том, что пульповод может быть унесен в лес и там разбит о деревья, заставила его забыть о недомогании.

Кононенко и Кузнецов уже усаживались в шлюпки.

— Эгей, подождите меня! — крикнул Михайлов.

— Простудитесь, Виктор Иванович, после гриппа. Что у нас — людей не хватает?! — запротестовал Кононенко.

— Ну, ну, я здоров, следите за пульповодом. Я как-никак в прошлом участник всесоюзных соревнований по гребле, — отшучивался Михайлов и, отстранив багера, сам сел за весла.

— А ну, Паша, вперед! — скомандовал он, и шлюпка пошла наперерез большим волнам, которые ветер нагонял в соединенный теперь с Доном карьер.

Гребцы нажимали на весла изо всех сил, пульповод уже подтягивало к соснам. Но неожиданно переменившийся ветер погнал его к соседнему земснаряду.

Наконец удалось догнать пульповод. Зачалив его веревками, гребцы попытались оттянуть трубы обратно, но они оказались слишком тяжелыми. К тому же мешал встречный ветер. Стирая в кровь ладони, выбиваясь из сил, Михайлов и его помощники метр за метром отводили пульповод от борта земснаряда. Потом в карьер вошли вызванные по телефону два катера и помогли вернуть пульповод на место.

Едва успели покончить с этим делом, как уже поздно вечером произошла новая авария: вода сорвала линию высокого напряжения. Ветер усилился, волны били о железные борта земснаряда точно кувалдами. Теперь в шлюпки прыгали электрики.

Михайлов и на этот раз пытался сесть в шлюпку, но его удержал Супрун.

— Хватит вам без нужды здоровье испытывать, отдохните! Электрики сделают все сами, — сказал он.

Групкомсорг Хаустов выехал в карьер отыскивать полузатопленные столбы. В темноте стало еще труднее бороться с быстрым течением.