Возвратясь из командировки, мы с радостью узнали, что наш отдел сверрузы приказал долго жить.

— Сверруза сыграла свою положительную роль, — не без патетики констатировал редактор. — На нынешнем этапе разрабатывается идея скрещивания свиньи с барсуком, в результате чего будет выведен перспективный вид мясного скота, называемый барссвинузой. Наша боевая задача, как и всегда, — всемерно поддержать новаторский почин. Потому мы решили создать в газете специализированный отдел барссвинузы. С сегодняшнего дня вы оба переведены в новый отдел.

Садрый ага вскочил, словно ужаленный:

— Золотые слова! Грандиозно!

— А псевдонимы ваши, — продолжал редактор, — э-э-э…

— Барссвинузин! — поспешно подсказал Садрый ага, приходя шефу на помощь. — А он — Барссвинузов!..

…Садрый ага давно уже не работает в газете. Шеф тоже ныне не у газетных дел. Только я, грешным делом, изредка пописываю. Однако годы работы в той газете выработали во мне не совсем похвальную привычку: как возьмусь за перо, так обязательно напишу то, чего не было и быть не могло. Вот и с этим рассказом вышло так же.

Не верите? Как хотите. Дело, как говорится, читательское.

ЛЮБОВЬ, ШАШКИ, ШАХМАТЫ И Я

После каникул, проведенных в деревне, возвращаюсь в Уфу. Вагон полупуст. Скучно. Чтобы как-то развеяться, вышел покурить и направился в тамбур. Вижу: приникнув к окну, стоит девушка. Знать, ей тоже не слишком весело…

С трудом удалось завязать разговор. Спустя полчаса я уже знал о ней кое-что. Она с отцом ездила в Стерлитамак к родным, теперь возвращается домой. Уступая под напором моей настойчивости, согласилась дать свой адрес.

— Так уж и быть, запишите. — И с улыбкой добавила; — Приходите в гости.

Мне начало казаться, что я чем-то пришелся ей по душе. По крайней мере хотелось верить в это.

Но тут совсем некстати в коридоре показался пожилой мужчина с пенсионным выражением на лице и, как назло, направился в нашу сторону.

— Молодой человек, сыграем партию! — Он вытащил из кармана небольшую коробку.

— В шашки принципиально не играю, — попытался я отбиться, чтоб продлить наше приятное уединение.

— А это шахматы. Интеллектуальнейшая игра. Ну, всего лишь одну партию!

В его глазах застыла такая мольба, что я не смог отказать старому человеку. Однако «всего одна партия» затянулась надолго.

Я уже начал ругать себя в душе за проявленную слабость. Несколько раз порывался вежливо улизнуть в соседнее купе, где скрылась моя новая знакомая. Но где там! Партнер надежно приковал меня к вагонной скамье шахматными цепями.

— Молодой человек, еще одну партию, а? Ну, только одну! — умолял он после каждой очередной.

Я нарочно стал проигрывать: возможно, хоть таким способом сумею добиться свободы. Но старик не унимался:

— Еще одну, последнюю!

Поезд уже подходил к станции Дёма. Пассажиры начали собирать вещи. Мой партнер тоже уложил свой «интеллектуальный инструмент» в карман и добродушно похлопал меня по плечу:

— Не огорчайтесь, молодой человек. Стоит малость попрактиковаться, и из вас выйдет настоящий шахматист, запомните мои слова. — И тут вдруг, вспомнив наш первоначальный разговор, спросил: — Отчего это вы, молодой человек, отреклись от шашек?

Пришлось коротко поведать историю моего отречения.

— Как-то я познакомился с прелестной девушкой. Однажды с ее позволения заглянул к ней в дом. Отец девушки оказался заядлым шашистом: как приду к его дочери, таи сразу же усаживает за стол и весь вечер не выпускает из шашечного плена. Отказаться неудобно — сами понимаете, положение мое деликатное, это же отец девушки, к которой я питаю, как говорится, симпатии. Вот так все полгода после нашего знакомства я и провел в доме той прелестной девушки за шашками.

— Ну а дальше что было?

— Да ничего особенного. Девушка за это время успела выйти замуж. За другого, разумеется.

— А в шахматы отец той девушки не играл?

— Нет.

— Чудак, многое потерял в жизни.

Поезд прибыл в Уфу. На прощание, улучив момент, я торопливо пожал руку Люции (так звали девушку).

Ночь я провел без сна. Только сомкну глаза, как тут же предстает передо мной Люция. «Приходите в гости», — говорит она с улыбкой.

Весь второй день пролетел сплошных хлопотах. Я готовился к свиданию: выгладил брюки, основательно помятые в дороге, тщательно выстирал нейлоновую рубашку… Наконец я в костюме, при галстуке, благоухаю какой-то парфюмерией, о которой позаботились мои однокашники.