Что в этот момент подумал ее хозяин, трудно сказать, скорей всего, ничего не успел подумать, так как сразу же выключился и растянулся на полу. А ударившего — на беду свою бывшего штангиста — задержали и отправили куда следует. И правильно — не распускай руки. И все нервы — будь они неладны. И не только нервы. Верно?

Один в очереди похвастал, что у него большая трехкомнатная квартира и он хочет жениться. Желание, конечно, благородное. Ничего неожиданного в нем нет. Наоборот, всех оно как-то воодушевило.

Стали ему наперебой давать телефоны. Не отчаивайся, мол, товарищ, не падай духом. Поможем. Звони.

Стал он звонить. Действительно, знакомят его с одной. Заранее информируют. Двадцать два года, прекрасные организаторские способности, высшее образование, деловита, перспективный работник, умна, отличная хозяйка. Глазам больно смотреть, до того пригожа. А скромница: скажет слово — краснеет.

Ну, пригласившие на смотрины, само собой, накрыли стол. Не знаешь, на кого смотреть — на закуски или на невесту. Жених и невеста оба цветут, улыбаются. Танцуют танго только по-аргентински — все время друг друга на себя опрокидывают. А за столом то и дело целуются на брудершафт.

Все уже в предвкушении скорой свадьбы потирают руки. Невеста ушла, сваты с улыбочкой к жениху:

— Подходит?

Он поморщился:

— Нет, не подходит. Слишком нахальна, хоть и краснеет после каждого слова.

— Как же так? Такая скромная…

— Это только для виду… Под столом так вцепилась в мою ногу, что я еле вырвал ее.

Все так и опешили — зачем ей его нога?

Ладно. Звонит он по другому телефону. Знакомят его с новой невестой. Веселая, певунья и параметры — хоть на всемирный конкурс посылай. И на машинке печатает слепым методом, и пироги печет. А целуется, говорят, слаще абхазского меда. Жених жмурится, как кот на солнышке. «Ну что ж, — молвил, — посмотрим, отведаем этого меда…»

Снова банкет, улыбки, танцы. Похоже, и впрямь ее поцелуи слаще абхазского меда. Жених так впился в невесту, что двое крепких мужчин еле оторвали его от нее. Присутствующие от души радовались при виде такого пылкого чувства.

— Ну как? — на одном выдохе спросили его, едва невеста удалилась.

Жених сокрушенно покачал головой.

— Все хорошо, но что же вы мне сразу не сказали, что у нее только среднетехническое образование? Меня с доктором наук обещали познакомить, едва ли не с членкором академии. А тут среднетехническое. Да мне с ней на люди стыдно будет показаться.

Опять конфуз. Что ему возразить? Такой привереда оказался. А сам — смотреть не на что: плюгавый, кривой, лицо в каких-то буграх и колдобинах. Улыбается, как Квазимодо, и главное у самого-то образование незаконченное среднее.

Знакомят его еще с одной чудненькой девушкой — нежненькой, как лебяжий пух, и прелестной, как майская ночь.

Жених весь вечер восхищенно причмокивал и гладил ей ручки и плечики.

То да се, потом его спросили:

— Правда, хороша?

Он покрутил носом:

— Так себе. А в общем, не подходит. Какая-то щербинка на зубах. И бледновата.

— Помилуйте, какая же это щербинка? Это просто крохотный зазор между передними зубами. Примета есть: щель между зубами — значит, добрая девушка.

Он снова крутит носом:

— Нет, не годится. Все равно это изъян.

Долго ли коротко, все телефоны перебрал — никто ему не подошел. Спрашивают у него с сочувствием и даже жалостью:

— Что же вы, так и помрете холостяком? А кому же свою трехкомнатную квартиру оставите?

— Как кому? — удивился он. — Своей жене, само собой. Кому же еще?

— А разве вы женаты?!

— А то! Конечно, женат, — с достоинством ответил жених.

Тот, кто спрашивал, от изумления на некоторое время потерял дар речи. Жених все-таки понял его и пояснил:

— Ничего странного в своем поведении я не нахожу. А мне было просто интересно, кого бы я мог получить за свою трехкомнатную квартиру. А то жена говорит: «Кому ты — такая уродина — нужен?» А вот, оказывается, и нужен.

Эрнест Клягин как зверь работал над диссертацией. Каждые полтора часа, потирая руки, он выбегал на территорию дома отдыха и с видом охотника высматривал — с кем бы познакомиться и пофлиртовать. Наука, которой он занимался, относилась к этому снисходительно. Сбросив в беготне и мимолетных разговорах излишек нервной и мышечной энергии, он спустя полчаса в боевом настроении возвращался к столу.

Сегодня ему удалось завязать знакомство с двумя молодыми, покрытыми золотистым загаром женщинами, на которых он уже давно положил глаз. Они сидели на скамье у тонко благоухающих роз, вытянув стройные ножки и, жмурясь, нежились, как котята, на солнышке.