– Стеефаа! Стеефаа! – послышались крики. Она бросилась к двери. Но та была плотно прижата тушей убитого кабана. Стефания вернулась в комнату и открыла окно.

В нескольких метрах от нее на снегу сидел истекающий кровью Илья.

– О боже, – только и смогла произнести она. Протиснулась в узкую оконную раму и кинулась на помощь.

– Что случилось?

– Он немного подпортил мне шкуру, но я победил, – улыбнулся Илья и закашлялся.

– Надо срочно вызвать скорую! – запаниковала Стефания, пытаясь поднять тяжелого друга.

– В дом... Помоги мне... Там посмотрим, – Илья еле ворочал языком.

Оттащить тяжеленную тушу секача не представлялось возможным. Они вернулись в дом через скотный двор, где шумели растревоженные шумом и выстрелами животные.

Сняв грязную разорванную куртку с Ильи, Стефа закинула ее в угол.

Налила воды и стала промывать кровавые раны.

– Надо вызвать врача.

– Не надо. Позвони бабе Маше, – он достал телефон и протянул ей.

– Але, але, – заверещала девушка в трубку, как только с той стороны ответили. – Баба Маруся, Илью порвал кабан. Что делать? Помогите! Вызовите скорую!

Она закивала, выслушивая старуху, потом нажала отбой.

– Она придет. Скоро.

Растерянно осмотрела тело друга. Израненный, долго ли он протянет в этом домике? Надо в больницу. Срочно надо в больницу!

Илья лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Стефания сидела рядом и протирала раны. Она не знала, где аптечка, а Илья на ее вопросы не реагировал.

Через некоторое время дверь в дом открылась. Явилась бабуля с целой сумкой трав и настоек.

– Пусти-ка, дочка, – осмотрев раненного, она велела полностью раздеть его и переложить на чистую простынь.

Стефа с трудом справилась с заданием, не рискнув снимать с друга нижнее белье. Бабушка что-то шептала над телом Ильи, брызгала его настойками и протирала бинтами.

– Значица, зверя лесного снаружи я заберу. Не боись. А вот за лесовичка своего отвечаешь сама. Его жизнь у тебя в руках, поняла?

Стефа порывисто кивнула.

– А что надо делать?

– Вот тут лекарства, – старуха указала на коробку, куда переложила все, что принесла с собой. Протянула мелко исписанный пожелтевший листок. – Здесь рецепты. Прочитать-то сможешь?

– К-конечно, – дрожащими руками Стефания взяла листок. Пока пыталась что-то разобрать, бабуля еще посуетилась по дому и вышла.

– Стойте! Баба Маруся! – закричала Стефания и побежала за ней. С трудом пробралась через хлев, по сугробам на подгибающихся ногах обогнула дом, к этому времени от старушки остались только следы на снегу. Ни ее, ни кабана не было.

– Господи, что же это такое? – она нервно сглотнула. Вернулась в дом.

Ее главная задача теперь – выходить раненого. Почему бы просто не отправить его в больницу? Но ведь тяжелого мужика нереально вынести из дома самостоятельно! Хотя вон хлипкая старушка одна целого кабана утащила. Мысль о пропавшем звере не давала покоя. Но девушка упрямо заталкивала ее подальше. Сейчас все эти чудеса не важны. Лучшим чудом будет спасение близкого человека. Она снова взяла телефон и набрала 03. Связи не было. Совсем.

Куда бежать в такой глуши? Где искать помощи? Что делать со всеми этими травами и мазями?

Она тяжело вздохнула. Села рядом с Ильей. Бедный. Он ведь не виноват. Да, всякое случается на охоте. Но ведь он делал такие страшные вещи ради бабы Маруси, точнее ради ее бизнеса. И пострадал ни за что. Если выживет… Нет!.. Когда выживет, она непременно отговорит его заниматься охотой! Непременно отговорит!

Иногда он приходил в себя, открывал глаза, шептал что-то пересохшими потрескавшимися губами. Пил отвары, которые заботливо готовила Стефания. Понемногу она стала разбираться в ведении домашнего хозяйства. Научилась ухаживать за раненым, готовить на печи, носить воду из колодца и даже кормить скотину. Получалось не очень. Даже плохо получалось. Но в моменты, когда хотелось разреветься и бросить все к чертовой матери, она смотрела на Илью, который уже начинал поправляться, и глубже вдыхала воздух.

– Справлюсь. Вот выздоровеет, тогда и уеду, – убеждала она себя.

Пока однажды не услышала тихое:

– Спасибо тебе, хорошая моя…

Стефа резко обернулась. Илья смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Она бросилась к другу.

– Как ты? Тебе лучше?

– Говорить сложно, – он потянулся к ней, взял за руку и прижал ее ладонь к своей груди.

Она не сопротивлялась. Только слеза предательски поползла по щеке.

– Отдыхай. Я рядом, – прошептала почти беззвучно.

– Не отпущу. Не отдам никому, – с трудом проговорил он и закрыл глаза.

Стефания так и просидела возле него еще полчаса или час, боясь выдернуть руку и потревожить сон больного.

За эти несколько дней она в избытке натерпелась трудностей. И ночные завывания вьюги, когда, казалось, дом развалится. И голод, пока не были найдены запасы продуктов в глубоком погребе. И самое сложное, потрясшее ее, неожиданно перевернувшее душу: уход за лежачим мужчиной. Совершено посторонним, но уже далеко не чужим, мужчиной.