С молитвою зажег пред образом святым

Свечу заветную, и плакал перед ним.

28 марта 1841

ЖИЗНЬ

Грядущих наших дней святая глубина

Подобна озеру: блестящими водами

Оно покоится; волшебного их сна

Не будит ранний ветр, играя с камышами.

Пытливый юноша, годов пронзая мглу,

Подходит к берегам, разводит осторожно

Густые ветви ив и мыслию тревожной

За взором следует... По водному стеклу

Аврора пурпур свой рассыпала струисто...

Как темны гряды скал! как небо золотисто!

Как стаду мелких рыб, блистая в серебре,

На солнце радостно играть и полоскаться!

Но... юноша, беги! на утренней заре

Опять не приходи смотреть и любоваться

На это озеро! Теперь внимаешь ты

Лишь шепоту дерев и плеску волн шумливых;

А там, под образом блестящей красоты,

С приманкою любви, с приманкой ласк стыдливых,

Красавиц легкий рой мелькнет перед тобой;

Ты кинешься за ней, за милою толпой,

С родного берега... Паденья шум мгновенный,

Урчание и стон пучины пробужденной

Окрестность огласит, и скоро смолкнет он,

И стихнет всё. И что ж, под зеркалом кристалла,

Увидишь ты?.. Увы! исчезнет всё, как сон!

Ни рощ коралловых, ни храмов из опала,

Ни скал, увенчанных в златые тростники,

Ни нимф, свивающих в гирлянды и венки

Подводные причудливые травы...

Нет! ты падешь к одним скалам немым,

К растеньям, дышащим губительной отравой, —

И, вызвана падением твоим,

Толпа алкающих чудовищ

На жертву кинется, низвергнутую к ним

Приманкой красоты, и счастья, и сокровищ.

1839

БЕЗВЕТРИЕ

Как часто, возмущен сна грустным обаяньем,

Мой дух кипит в избытке сил!

Он рвется в облака мучительным желаньем,

Он жаждет воли, жаждет крыл.

О! молодая мысль с презреньем и тоскою

Глядит на жизни темной даль,

На труд, лелеемый пурпурною зарею,

На скорбь, на радость, на печаль...

Питая свой восторг, безумный и строптивый,

Мятежно рвется ввысь она...

В чертоги вымысла влекут ее порывы, —

Уж вот пред ней блестит волна,

Корабль готов отплыть, натянуты канаты,

Вот якорь поднят... с берегов

Народ подъемлет крик... вот паруса подъяты:

Лишь ветра ждут, чтоб грудь валов

Кормою рассекать... на палубе дрожащий

Пловец желанием горит:

«Простите, берега!..» Но — моря в влаге спящей

Ни зыби вкруг не пробежит,

Не будит ветерок игривыми крылами

Отяжелевших моря вод,

И туча сизая с сребристыми кудрями

Грозы дыханьем не пахнет...

На мачте паруса висят и упадают

Без силы долу... и пловец

В отчаяньи глядит, как воды засыпают,

Везде недвижны, как свинец;

Глядит на даль... но там лишь чаек слышит крики

И видит резкий их полет.

Вдали теряется в извивах берег дикий:

Там беспредельность настает...