Истомой влаги тяжелеют.

Березы никлые белеют,

И низом стелется река.

И Город-марево, далече

Дугой зеркальной обойден, —

Как солнца зарных ста знамен —

Ста жарких глав затеплил свечи.

Зеленой тенью поздний свет,

Текучим золотом играет;

А Град горит и не сгорает,

Червонный зыбля пересвет.

И башен тесною толпою

Маячит, как волшебный стан,

Меж мглой померкнувших полян

И далью тускло-голубою:

Как бы, ключарь мирских чудес,

Всей столпной крепостью заклятий

Замкнул от супротивных ратей

Он некий талисман небес.

238. ДУХОВ ДЕНЬ{*}

Как улей медных пчел,

Звучат колокола:

То Духов день, день огневой,

Восходит над Москвой...

Не рои реют пчел —

Жужжат колокола,

И бьет в кимвал Большой Иван,

Ведя зыбучий стан.

Что волн набатный звон —

Медноязычный гам

Гудит, — и вдруг один,

Прибоя властелин,

Кидает полногласный стон

К дрожащим берегам...

Как будто низошел,

Коснувшися чела

Змеею молнийно-златой,

На брата Дух Святой:

И он заговорил

Языком дивным чуждых стран,

Как сладкого вина

Безумством обуян.

Но Дух на всех главах почил,

И речь всех уст пьяна!..

Как улей медных пчел,

Гудят колокола,

Как будто низошел

На верные чела

В соборном сонме Дух,

И каждый грезит вслух,

И ранний небосвод

Льет медь и топит мед...

То Духов день, день огневой,

Пылает над Москвой!

239. МАРТ{*}

Поликсене Соловьевой (Allegro)

Непутевый, вестовой,

Про весну смутьянит, шалый,

Топит, топчет снег отталый,

Куролесит, колесит,

Запевалой голосит...

Кто-то с полночи нагреб

На проталину сугроб,

Над землею разомлелой

Пронесясь зимою белой.

Старый снег на убыль шел, —

Внук за дедушкой пришел.

Солнце весело печет,

С крыш завеянных течет.

С вешней песней ветер пляшет,

Черными ветвями машет,

Понагнал издалека

Золотые облака.

240. УЩЕРБ{*}

Как меч изогнутый воздушного Персея,

Вонзился лунный серп, уроненный на дно,

В могильный ил болот, где жутко и темно.

Меле сосен полымя потускнувшее тлеет.

Потухшей ли зари последний след алеет?

Иль сякнущая кровь, что с тверди не стекла,