Волшебник поворачивает голову, а обернувшись, тут же замирает, увидев полное сердитого гнева, испуганное и растерянное лицо незнакомой женщины.

Маленькая старушка похожа на опоясанную бочку, в сарафане и с фартуком, в разодранной душегрейке, от которой кроме меха ничего почти не осталось, и со злобным, ненавидящим взглядом, стоит и молча смотрит, будто не знает, что сказать. Старик только открывает рот, но женщина тут же оживает и заговаривает.

— А ну молчи! Молчи, проклятый! — Ругается незнакомка.

И волшебник подчиняется, хотя его покорность старушку все равно не успокаивает. Она вдруг теряется, поудобнее перехватывает длинный серп, успокаивается и заговаривает только спустя несколько мгновений.

— А ну отвечай, — строго велит старушка, — да врать мне даже не думай, ясно? Говори, проклятый, чего с мужиком моим сделал? А ну!

Старик поворачивает голову сильнее, хотя и не может развернуть ее полностью, ведь старается не двигать всем остальным телом, а потому глядит лишь искоса, но даже и так давая разглядеть свое изумление.

— Откуда же мне знать, как выглядит твой мужик? — Спрашивает волшебник спокойно, пытаясь не раскалять ситуацию.

Старушка вдруг теряется, и становится ясно, что пришла она без четкого плана, раз таким простым вопросом удается ввести ее в ступор, но прежде чем она решается что-нибудь сказать, волшебник заговаривает снова.

— А впрочем, тут и думать нечего. — Говорит он, спокойно отворачивая голову к яме, полной камней. — Никого здесь не было, так что мужика твоего я не видел.

Взгляд женщины начинает пылать яростью уже тогда, когда старик не успевает произнести из всех слов и половину, а только он договаривает, как незнакомка тут же делает шаг вперед, занося руку с крестьянским оружием.

— Врешь! — Говорит она с таким чувством, что хрипота в голосе пробивается даже без крика. — Небось, за дуру меня держишь?!

Старик поворачивает голову и снова взглядывает из-за плеча, и на этот раз женщина успевает заметить его изможденное лицо, такое измотанное, будто старик только вышел из темницы, женщина на миг успокаивается. Сочувствие не задерживается на лице старушки, и она мгновенно облачается в еще более гневное выражение.

— Правду говори! Отвечай, проклятый!

— А с чего мне врать? — Спокойно отвечает волшебник.

И женщина делает еще шаг.

— Думаешь, не смогу ничего?! — Потрясает она серпом и подступает еще на шаг. — Да коли надо, я тебя по частям так мелко нарежу, что даже муравьям растащить будет несложно. А ну, правду мне говори!

Старик остается невозмутим. Неторопливо он поворачивает голову обратно, но теперь продолжает выглядывать из-за плеча время от времени, следя за тем, как близко подобралась старуха.

— А я честно и сказал. — Говорит старик. — Не видел я никого.

Женщина подходит еще ближе на шаг, но заговорить не успевает.

— Сижу уже третий день тут. И никого не видал. — Продолжает волшебник.

И вдруг, женщина останавливается. До тонкой, светлой полоски камней, которую она не замечает, остается всего шага три, да еще шага четыре от полосы до старика, но слова волшебника неожиданно легко запутывают незнакомку, и она даже немного опускает серп, взявшись за него обеими руками.

— Как же, третий день? — Щурится женщина, заговорив спокойнее. — Врешь, небось!

Старик в ответ даже посмеивается.

— Да зачем мне? — Кряхтит он устало. — Ты на лицо мое глянь. Я аж сам чувствую, как щеки впали. Стоило заговорить, как они только от зубов отлипли.

И теперь, приглядевшись внимательней, старушка все же слегка позволяет себе разжалобиться, но и поверить так просто словам волшебника не желает.

— Да как же это? — Прищуривается она слегка. — Сюда они и пошли вчера, да так и не вернулись. А ну правду мне всю говори? Чего сделалось с ними? Небось, видал.

Старик опять вздыхает, сознавая, с каким столкнулся упорством, но женщина еще больше смягчается и подходит еще на шаг, внезапно сильно переменившись в выражении.

— Али боишься чего? — Спрашивает она жалостливей. — Так ты скажи. Но ежели соврешь….

Она уже собирается подступить еще на шаг ближе, как вдруг старик оживляется.

— Стой, где стоишь. — Велит он строго.

Незнакомка, испугавшись, даже прижимает серп к груди, вцепившись в него обеими руками. В первый миг она широко раскрывает глаза, не в силах побороть испуг, но затем, опустив взгляд, начинает стыдиться, виня себя за внезапно охвативший мысли страх. Сразу после старушка перехватывает серп в одну руку, опять начинает глядеть на старика гневно, но стоит на месте, как он и велел.