С особой теплотой Лаки вспомнил об универсальном магазине Ахмада, покровителя алчных, и своём личном опыте работы за кассовым аппаратом. Поделился секретами продвинутых охранных систем и развитых способов взлома голографических данных. Воспел в прозе курортную местность «Синий залив» с высоченными пальмами под куполом: там как раз подешевела недвижимость, но ведь можно и того не платить, если правду болтают о переселении душ.

Слушая вполуха из вежливости, Кай первое время тихо скучал, потом пытался закончить диалог меткой фразой и досадовал на незатыкаемый фонтан, а дальше неожиданно для себя развеселился. Курортная местность, купол над пальмами, туристические путёвки, переселение душ — как это показалось поразительно к месту в разговоре попутчиков до Эр-Мангали!

— Тебя ведь тоже везут до Эр-Мангали? — обозначил Кай собственный интерес.

— Ну ясное дело! А то куда же? Меня, если хочешь знать, больше никуда и не повезут...

— А за что?

И с прежним восторженным многословием Лаки заговорил по делу. Ведь его прегрешения перед властью Толстозадых тоже давали повод похвастаться.

Лаки ведь не простой торговец — о, нет! Он широко известный на Парадизе-4 мятежник! Да точно: его здесь каждый знает. И только спроси, кто самый отъявленный борец против Толстозадых? Ответят: конечно, Лаки!

— И как же ты с ними боролся? — поинтересовался Кай не без доли скепсиса. Но, кстати, тут же себя внутренне одёрнул. Можно подумать, борьба самого Кая доставила толстозадым ну хоть малейшее неудобство.

Оказалось, Лаки делал многое. Пусть лично и не участвовал в Сопротивлении, но — собирал на него деньги! Настоящие космоталеры и астромарки — это ведь намного серьёзнее каких-то там разговоров и громких заявлений протеста, потому что где во имя правого дела собираются деньги, там возникает и оружие, а на одни красивые слова оружия много не купить. Если же оружия не купить, говорильня остаётся говорильней, хоть и со смелыми острыми темами и ощущением свободы.

— И что, удалось совершить закупку? — спросил Кай, но тут же обругал себя за неосторожность. Пора бы помнить: арестантские отсеки всегда прослушиваются...

— Бластеров-то? — беспечно переспросил торговец. — К сожалению, нет. Я был слишком на виду, на меня кто-то донёс, и всё имущество реквизировали. Никому нельзя доверять! У нас на Парадизе-4 народ умный, каждый готов поживиться. Поживиться, знаешь ли — особое искусство...

— Так всё собранное забрали? — разочарованно протянул Кай.

Лаки только фыркнул:

— Хорошо ещё, с оружием на складе не застукали — тогда бы мне и до высылки не дожить! А деньги — это просто деньги. Всегда можно отбрехаться. Мол, собирал себе на домик в Синем заливе. Там как раз на один и хватило бы. Или на яхточку... — Лаки сокрушённо вздохнул, и Каю сделалось трудно определить, об оружии ли торговец переживает. Вроде, да, а вроде, и нет. Или да?

4

Вскоре после визита на Парадиз-4 катер посетил элитную луну Парадиз-12, где подобрал ещё двоих — пожилых мужчин в строгих костюмах из самых дорогих бутиков Галактического Альянса. Собственно, о названиях бутиков оказался в курсе Лаки: он немного приторговывал самопальной одеждой, с отдалённым сходством пошитой под известные в галактике бренды, вот и научился их различать.

У Кая от этих новых соседей осталось лишь общее впечатление породистости, но и неизбывной тоски. Впрочем, их тоску пронизывала надменность. Скользнув по попутчикам единственным безразличным взглядом ещё при заходе в отсек, пожилые джентльмены более не удостоили обоих юношей ни мгновением интереса. Это при том, что Лаки усиленно привлекал их внимание.

Но может, высокомерие — защитная маска? Да ведь они просто раздавлены внутри шикарных костюмов! Нет, не гордая заносчивость велит старикам упорно молчать в ответ на настойчивые расспросы Лаки. Полно, да способны ли они произнести хоть слово? Даже имён своих не назвали — но помнят ли сами, как их звать? В привычные формы чванства выливается неуверенность и подавленность. А смотрят-то как: строго перед собой, одинаковым невидящим взглядом.

— Кажись, им здорово похуже, чем нам! — подметил и Лаки.

Ещё бы не 'похуже': ведь из элитарного мирка этих старичков до Эр-Мангали — глубже всего падать.

— Тьфу, не стану больше их окликать, — сдался Лаки через какое-то время, — но только зря они так расстроились. Если продать один такой костюмчик — в колонии до конца жизни проживёшь безбедно, ещё и на похороны останется.

— Это если в колонии кто-то купит их тряпки, — уточнил Кай.

— Да нет же, главный найдётся всегда! — возразил торговец. — И ему захочется выделиться. Чтобы каждый раз не доказывать. Чтобы по костюму понимали...

Тут Лаки огорчённо вздохнул, и Кай догадался: парень завидует. Жалеет, что сам не имеет дорогой одежды на продажу. Злится на тех, кто имеет.

— Да, ты прав, — сказал Лаки, — жалею и злюсь. Ума не приложу, как на Эр-Мангали дело начинать; всё ведь реквизировали. Со мной оставили только то, что на себе, представляешь? Кстати, Кай, при тебе остались какие-то деньги?

— Голо-карточка с последней стипендией, — нехотя ответил выпускник Юрбурга.

— Везёт же!.. — грустно протянул парень с Парадиза.