Такие мысли наводят на размышления. Однако они свидетельствуют, в том числе, и о том, что Тур Хейердал больше не считал необходимым с научной точки зрения плыть на «Тигрисе» вокруг Африки в Америку, чтобы доказать наличие культурных связей. Сложив вместе результаты плаваний на «Ра» и «Тигрисе», он считал, что с моральной точки зрения уже сделал это. Более того полагал, что этап Южная Африка — Америка будет самым легким, и это действительно так. Северная Атлантика — спокойная акватория, там редко случаются штормы и ураганы, и постоянный юго-восточный ветер несет суда под парусом в объятия Мексиканского залива. Однако тростниковой лодке шумерского типа предстояло еще обогнуть мыс Доброй Надежды. Для «Тигриса»,с его слабыми навигационными качествами шансов осуществить его практически не оставалось, о чем Тур был заранее предупрежден. Чтобы проверить, насколько это все-таки возможно, был только один способ — попробовать.

Именно попробовав, Хейердал смог разрушить научный догмат о том, что бальзовый плот не способен продержаться на плаву столько времени, чтобы доплыть из Перу в Полинезию. Именно попробовав, он опроверг утверждения экспертов о том, что судно из папируса не сможет достичь Атлантики, поскольку оно затонет раньше. Однако, решив пойти в Красное море, он окончательно отказался от попытки пройти на «Тигрисе» вокруг Африки.

Плавания на «Кон-Тики» и «Ра» проходили в низких широтах, при попутных мягких пассатах и морских течениях, которые Хейердал сравнивал с реками. На «Тигрисе» ему пришлось бы в лице мыса Доброй Надежды в качестве поворотного пункта впервые бросить вызов высоким широтам, где ветер, течения волны отличались гораздо более суровым нравом. Но, вынужденный подчиниться обстоятельствам, он больше не был себе хозяином, и ему пришлось отказаться от этого эксперимента, не выяснив, служило ли море «живым эскалатором» и в этих неспокойных районах.

К вышеупомянутым обстоятельствам относилось также и здоровье Тура Хейердала. Болезнь почек значительно ослабила его. Лечение Юрия устранило боль, но он не скрывал, что состояние Тура вызывало серьезные опасения. Устанавливая географическую цель для своего плавания, Тур получал более или менее сносное представление о том, когда они вернутся, что было важно не только с медицинской, но и с психологической точки зрения.

То же самое касалось Карло Маури. Он серьезно повредил ногу, рана не заживала. Юрий с его ограниченным запасом медицинских средств не мог провести серьезное и полноценное лечение.

Были основания беспокоиться и о «Тигрисе». Хотя судно до сей поры соответствовало требованиям Тура в отношении плавучести, нос и корма «значительно осели» [280] .

Ко всему прочему, экспедиционная лихорадка оказалась серьезной. За три месяца путешествия возникло своего рода противостояние между ветеранами плаваний на «Ра» и новичками «Тигриса». Причиной тому, среди прочего, была разница в возрасте, также в менталитете. Споры были жаркими, особенно когда назревал конфликт на религиозной или идеологической почве. Ситуация на Ближнем Востоке оставалась очень острой темой, и между евреем Норманом и мусульманином Рашадом периодически возникала настоящая словесная поножовщина. Иногда за столом разворачивалась холодная война, в первую очередь, между западным немцем Детлефом и гражданином Советского Союза Юрием.

Хуже было то, что участникам обеих экспедиций на «Ра» не нравилось на «Тигрисе». По словам Эйч-Пи, который время от времени прибегал к дневнику, чтобы пожаловаться на жизнь на борту, особенно Юрий и Карло чувствовали себя «не в своей тарелке», как он выражался. В своей книге о плавании на «Тигрисе» Юрий также заметил, что жизнь в экспедициях Тура была раньше гораздо лучше. Вместе с Карло они часто беседовали о «старых добрых днях на "Ра"» [281] .

В первую очередь они жаловались на то, что экспедиция «Тигрис» была гораздо хуже организована, чем экспедиции «Ра». При подготовке последней основную роль в качестве координатора играла Ивонн. Если Тур занимался стратегическими вопросами, то она заботилась о том, чтобы уладить все остальное, вплоть до мелочей. Во время подготовки экспедиции на «Тигрисе» Тур по прежнему занимался стратегией. Однако энтузиазм Ивонн иссяк, а вместе с ним и организаторское чутье.

В результате плохой организации лидерство Тура также оказалось слабее, чем раньше. Юрий и Карло считали, что он слишком многое возлагал на Нормана, и это привело к тому, что в тех ситуаациях, где требовалось быстрое и точное решение, он сам не знал, что делать [282] .

Напряженность между членами команды, тем не менее, было не настолько серьезной, чтобы за короткое время стать угрозой ее морального духа. Но вспышка экспедиционной лихорадки демонстрировала, что кое-что назревает, и нарыв скоро прорвет. С отсутствием ветра они ничего не могли поделать. Но они по прежнему оставались хозяевами своих решений. Назначив Красное море местом завершения своего путешествия, они получили хоть какую-то определенность. Только бы ветер подул снова, так они смогли бы дойти туда в конце марта — начале апреля.

В последние месяцы февраля все-таки подул слабый ветер. Это сразу же сказалось на настроении. В четверг, 2 марта, Эйч-Пи Докладывал, что «на борту воцарилась спокойная и мирная атмосфера».

То же самое почувствовал и Юрий. Он спросил Тура, заметил ли он, что ребята перестали ссориться по пустякам, и что больше не задирали друг друга. «Да, — удовлетворенно заметил тот, — он тоже обратил на это внимание» [283] .

Экспедиционная лихорадка отступила. Однако для этого потребовалось сильнодействующее средство — решение о завершении экспедиции.

Если бы Тур Хейердал захотел отступить, то Красное море было бы естественным решением. Однако к такому повороту событий Тур не готовился. Он набрал с собой карты самых разныx гаваней Индийского океана, в том числе Мальдив и Шри-Ланки. Но лоции Красного моря и Аденского залива у экспедиции не было. Если принять во внимание сложную акваторию, особенно это касается Красного моря, то следует признать, что они сделали самоубийственный выбор.

Но Тур знал, что делает. При сеансе связи с Би-би-си он спросил, не может ли компания устроить так, чтобы он получил необходимые карты на Сокотре — на острове в 250 километрах к северо-востоку от Африканского Рога [284] .