— Нет, детка, не получают, — сказала Ханна через плечо Кинга, где она стояла по меньшей мере с дюжиной других людей. — Но я попробую сделать для тебя одну в магазине, хорошо?

— Думаю, это было бы неплохо. — Мрачно кивнула я. — Мы могли бы быть как «Розовые леди», но намного круче. И наши куртки должны быть черными!

Раздался негромкий смех, который закончился, когда Кинг издал рык и пригнулся, чтобы подхватить меня на руки. Счастливая от того, что оказалась рядом, я обвила руками его шею и позвала через плечо Зевса, который задержался у бара и смеялся надо мной:

— Смотри, чтобы эта сучка больше не приближалась ко мне, а то я закопаю ее под землей!

На этот раз никто не пытался скрыть свой смех.

— Ты пересмотрела слишком много серий «Сынов Анархии», — сказала мне Тейлин, когда мы прошли мимо нее и направились по коридору в апартаменты брата в задней части клуба.

Я попыталась пожать плечами, но Кинг держал меня слишком крепко.

После того, как мы вышли из группы, когда я умерила свой гнев и гордость за свою крутую байкерскую малышку на тренировке, мне понадобилось время, чтобы понять, что Кинг не сказал мне ни слова.

Нервы заплясали у меня в горле.

— Кинг?

— Тихо, — приказал он.

Я сглотнула и на мгновение задумалась, не вела ли я себя совершенно неподобающим образом. Я знала, что прижать женщину, какой бы стервозной она ни была, к стене — это не совсем подходящее поведение, но у меня были основания полагать, что в новом мире байкеров, в котором я обитала, это было бы приемлемо. Поэтому мне пришло в голову, что, хотя я, вероятно, не вела себя неподобающим образом, я могла разозлить Кинга, сказав Поле, что он — мой мужчина, а я — его старуха.

Когда мы добрались до комнаты Кинга (у него была одна, потому что он был сыном Зевса, хотя в ней жили только байкеры), он открыл дверь, повалил меня на ноги, затем хлопнул ладонью по двери, чтобы захлопнуть ее.

Затем он навалился на меня.

Я чувствовала вкус горячей, металлической злости на его языке, когда он использовал его, чтобы пронзить мой рот своим собственническим, грабительским поцелуем.

Через минуту он оторвался от меня и вытер рот тыльной стороной ладони. Я стояла немая у стены и смотрела, как он смотрит на меня, его грудь вздымалась.

— Кинг? — спросила я тем же голосом маленькой девочки, которым обычно обращалась к Уильяму и отцу, когда они разочаровывались во мне.

Я ничего не могла с собой поделать, хотя и ненавидела это. Гнев Кинга выжимал из меня новую жизнь, превращая меня в прежнюю Крессиду, которая избегала конфликтов любой ценой.

— Ты издеваешься надо мной с этим дерьмом, Кресс? — потребовал он.

— Ты имеешь в виду драку с Полой? — Я подтвердила, а потом поморщилась. — Я знаю, что это был не самый лучший момент, но…

Кинг шагнул вперед и ударил ладонью по стене рядом с моим лицом и над ним, чтобы наклониться ко мне.

— Почему, блять, я всегда слышу, как ты говоришь другим людям о своих чувствах ко мне, но никогда не можешь сказать мне это в лицо, а?

Я моргнула, глядя ему в лицо.

Он продолжал:

— Сначала ты говоришь девочкам в «Юджине», что я изменил твою жизнь одним лишь дыханием и заставил тебя уйти от мужа, а я еще даже не знал тебя. Потом ты наезжаешь на какую-то сучку, потому что она не уважает тебя, но еще больше, потому что она не уважает меня, и ты кричишь ей в лицо, что я твой мужчина, а ты, блять, никогда мне этого не говорила?

— Кинг, милый… — Я попыталась снова, протягивая руки, чтобы положить ладони на его грудь, чтобы успокоить его.

Это не сработало, и я знала, что не сработает, когда почувствовала жесткий стук его стаккато пульса о мои пальцы.

— Я выкладывался перед тобой с того самого момента, когда впервые назвал тебя малышкой, Кресс. Я лгал тебе, прогуливал занятия, когда ты знала, как сильно я хотел учиться в этой школе, только чтобы у меня был шанс на тебя. Даже когда ты отняла у меня этот шанс, когда ты осудила меня за мое братство, когда ты сказала мне держаться от тебя подальше после того, как я сказал, что я твой ученик, я продолжал работать с тобой. Я писал тебе стихи, которые могли бы быть написаны моей собственной кровью, ты резала мне сердце. Я вижу это в твоих глазах, ты зависима от меня, я чувствую это в твоем сладком теле, что ты жаждешь меня. Было бы не больно услышать из этих уст, что ты хочешь меня хотя бы наполовину так же сильно, как я хочу тебя.

Вау. Я закрыла глаза, пока его слова впитывались в меня, мгновенно отрезвляя меня. Неужели я действительно была так небрежна? Мне казалось очевидным, что я не просто влюблена в него, что я живу и дышу только тогда, когда он рядом. Как я могла не упомянуть об этом?

На самом деле, ответить на этот вопрос было легко.

Потому что я боялась.

Я сглотнула, потому что все еще боялась.

— Как я могу доверять тебе свои чувства, когда я даже не знаю, чего ты хочешь от меня? Кто я для тебя, Кинг? Горячая пума, игрушка, поход за властью? Ты просишь меня рискнуть всем?