— До свидания.

Он уходит, и буквально через пару минут стучит Снежана. Лицо бледное, в красных пятнах.

— Это был… Он, да? Тот самый?

— Да кто он?

— Ну, будущий самый большой босс?! — интересуется, а сама дышит так часто, словно стометровку пробежала.

— Успокойся ты, — говорю с улыбкой. — Чего трясешься?

— О-о-о… Анжелика Дмитриевна… ну вы вообще!

— В смысле?

— Затащили к себе в кабинет будущего…

— Снежик, — хмурю брови. — Расскажешь хоть кому-нибудь, понижу до курьера.

— Я никому-никому! Честное слово!

Помощница уходит, а я устало сажусь в кресло. Кажется, совершила большую ошибку.

Пару дней в офисе ничего не происходит. Все, до одури наобсуждавшись предстоящие изменения, позатыкали наконец рты и занялись делом. Ни в офис-руме, где собираются самые болтливые, ни даже в туалете не слышно больше фраз, начинающихся со слов «а ты слыхала?..» Конечно, будущее напрягает. И моё особенно, поскольку я теперь не знаю, как мне аукнется тот разговор с Леднёвым.

Может, он вообще, как только займет кресло главного начальника (пока название должности держат в секрете), меня уволит вместе с Артуром? Почему нет. Специалистов нашего с Уваровым уровня, и я оцениваю нас довольно объективно, очень мало. Если Леднёв попробует переманить их из других компаний, ему придётся предложить им более крутые условия. А те и так неплохо живут. Зарплаты топ-менеджеров, премии, бонусы, у некоторых даже проценты от продаж.

Так что Леднёв сто раз подумает, прежде чем от нас избавляться. Этим себя успокаиваю, продолжая упорно трудиться над проектом. Да и другие нельзя забывать, иначе компания сильно просядет наряду с конкурентами. Тогда случиться может иной поворот: «Вертикаль» может отказаться от слияния, тогда «Проспекту» придет трындец. Жираф уже так расслабился, что вообще на работу приходит на часок-другой и потом сваливает в закат.

Мой углубление в рабочий процесс прерывает разговор в приемной.

— Добрый день! — звучит бодрый юношеский голос. — Скажите, Анжелика Дмитриевна здесь работает? Это её кабинет?

— Добрый, — отвечает моя вежливая Снежана. — Да, здесь.

— Вот! Передайте ей, пожалуйста! И вот тут распишитесь.

Хлопает дверь в коридор. Открывается моя. На пороге помощница с огромным (за полсотни, не меньше) букетом алых роз. Снежана подходит, протягивает мне и говорит восхищенно:

— Анжелика Дмитриевна, вам курьер доставил.

Я не люблю неожиданные сюрпризы. Но сердце начинает колотиться в груди от одной только мысли. Неужели это Артур?! Какое счастье! Аккуратно, чтобы не поранить пальцы о длинные шипы, принимаю букет, ставлю в «дежурную» вазу и прошу помощницу принести воды. Она уходит, а я заглядываю внутрь. Вдруг записочка найдется, от кого презент! И точно! Разворачиваю её, читаю, и радость сползает с моего лица, как старый лак с ногтей. Внутри — напыщенный, приторный, полный пустых слов текст.

«Милая! Любимое моё солнышко! Я счастлив тем, что ты живешь на белом свете! И огорчен до самой глубины моей души, что между нами возникло недопонимание! Прости меня, любимая, и давай начнём всё сначала. Любящий тебя и преданный каждой частичкой своего тела Леонид», — прочитала я вслух (есть у меня такая дурная привычка) и ощутила, как в горлу подходит тошнота.

Ненавижу такие послания! Терпеть не могу блудливых мужиков, которые только и умеют, что трепаться красиво, но стоит тебе дать слабину, как или на шею норовят забраться и ножки свесить, или что похуже. Как этот паршивый актёришка! Пока пылаю справедливым гневом, отрываю глаза от записки, поднимаю голову и… сталкиваюсь взглядом с Артуром. Как он тут оказался? Стоит в двери, смотрит на меня, на букет, затем хмурится. Молча разворачивается и уходит.

Да твою ж мать!!! Он что, решил, будто я надумала вернуться к Лёньке?! Нет, ему правда показалось, будто у нас вернулись прежние отношения? «Нет, погоди. Но какое ему вообще дело до моей личной жизни? — думаю, слушая, как затихают шаги Уварова. — А может… неужели… Он приревновал?!» Вскакиваю с кресла. Хватаю букет, больно уколовшись об шип, переворачиваю цветками вниз и со всего маху пихаю в корзину для мусора. К черту эту прилипчивую красоту! Но стоит затолкать букет, как из него ещё одна бумажонка вылетает. Крошечная совсем, она была внутри обёртки, потому осталась незамеченной.

Поднимаю её. Это кассовый чек. Рассматриваю. На нем мелкими буквами указан тот, кто оплатил покупку. Изольда Северова… хм… знакомое сочетание. И тут на меня находит приступ смеха. Это же мамаша Леонида! Выходит, не он сам, а она преподнесла мне такой подарочек! Да, но послание-то в его духе начертано. Она бы не сумела. О, как там всё запущено! Было так: Изольда пришла к сыну, вставила ему пистон за нерешительность и купила букет, а ему приказала настрочить мне послание. Сама оплатила и отправила.

Круто, блин! Как же хорошо, что с этой семейкой я не буду иметь ничего общего! Но Артур. С ним-то как быть? Обиделся же. Прямо сейчас пойду к нему с чеком и поясню, что между мной и Лёнькой ничего никогда больше не будет. Что вышло досадное недоразумение. Я и раньше хотела этот веник выкинуть, но не успела. Он, Уваров, всё не так понял. С этими мыслями шагаю к нему в кабинет.

Его помощница куда-то вышла, дверь открыта. Захожу в приемную, потом делаю шаг к кабинету Артура и замираю. Оттуда слышен его голос. Ласковый, воркующий.