— Что случилось? — донесся до него голос Лейны, непривычно слабый, дрожащий.

Затем он услышал, как королева сказала какое-то непонятное слово: «Тейтху», — после чего в комнате за створками шкафа повисло многозначительное молчание. Элендил даже решил, что его подвел слух, но тут королева повторила:

— Тейтху. Пора объявить о чудесном воскрешении Визарры. Больше нет смысла скрывать, что она выжила. Я знаю, какой Дом стоит за покушением на ее жизнь, какая гремучая змея подговорила Рейнирра заменить зелье-индикатор в ее флаконе на яд.

Сердце еще стучало как бешенное, но Элендил уже понял, что никаких стражников не будет, что королева явилась не по его душу, и немного расслабился. Так вот что забыла здесь Ильфрида Гремволская! Ее шпионам удалось вычислить заговорщиков, и она пришла к дочери поделиться информацией.

— Ты уверена? — Голос Лейны окреп. Похоже, она, как и Элендил, вздохнула с облегчением.

— Из всех Домов только Дом Арраун яростно настаивает на ритуале Тейтху. Ты знаешь, мое время истекает. Согласно закону в течение десяти лун я должна передать власть старшей дочери. Они хотели убрать Визарру с дороги, чтобы получить повод провести ритуал.

— Неужели и правда решились бы на Тейтху?

Что за Тейтху? Элендил, замерший в темноте, не понимал, о чем идет речь.

Сердечный ритм замедлился, кровь перестала шуметь в ушах и стучать в висках. От облегчения даже колени обмякли.

Пронесло!

А ведь он почти поверил, что попался, во всей красе успел представить будущее унижение, через которое придется пройти.

Со вздохом Элендил вытер ледяной пот со лба и снова невольно прислушался к разговору.

— Что ты собираешься с ними делать? — говорила Лейна.

— Без доказательств вариантов немного, — отвечала королева. — Надежнее всего устроить несчастный случай.

Элендил в шкафу осуждающе покачал головой. Ну и нравы у этих дроу! Кругом сплошные отравители да устроители «несчастных случаев». Вспомнилось, как Малаггар в свое время готовил ему похожую участь.

— С другой стороны, — продолжала королева, — я предпочла бы иметь на руках доказательства измены и публично казнить предателей Дома Арраун в назидание остальным.

— Все и так поймут, кто будет стоять за несчастным случаем, выкосившем целую семью.

— Нам надо показать свою силу, пресечь разговоры о Тейтху как можно скорее. Чтобы никто даже не думал о ритуале.

«Да что за ритуал такой?» — в который раз задался Элендил мысленным вопросом.

— Думаю, твои опасения напрасны. Визарре вызов никто не бросит, — голос Лейны прозвучал ближе, словно она остановилась напротив шкафа, в котором прятался принц. — Она идеальная будущая правительница. Бесстрашная, сильная, одинаково хорошо владеющая и мечом, и магией.

— Визарра сейчас уязвима как никогда.

— Но она оправится. У нее в запасе десять лун, чтобы окончательно окрепнуть и вернуться в прежнюю форму.

— Она будет ослаблена недавними родами.

— Учитывая ее отношение к старшему мужу, вряд ли Визарра забеременеет в этот год, — возразила Лейна.

— Она уже беременна, — отрезала королева.

Глава 22.2

Визарра беременна?

От него?

Их первая и единственная ночь дала плоды?

Королева ушла, а он все стоял в темноте и тишине, уставившись потрясенным взглядом в одну точку и ничего не видя перед собой.

Визарра беременна. У них будет ребенок. Его ребенок. Он станет отцом.

Элендил ведь мечтал об этом. О том, чтобы все получилось с первой попытки. Даже духов молил, чтобы Визарра понесла сразу после свадьбы и можно было надолго покинуть ее постель.

Когда-то он бы обрадовался новости о том, что супруга в положении, а сейчас… Сейчас это означало одно: их встречам с Лейной пришел конец.

Изменять больной жене — мерзко и недопустимо, изменять больной беременной жене — что-то вообще за гранью. Поступок достойный самого гнусного предателя.

Нет, он не может, не должен. Ему же будет противно смотреть на себя в зеркало, если он продолжит предавать доверие супруги.

Визарра — его судьба. Она носит под сердцем его ребенка. Пора вспомнить о долге, о своих обязанностях залога и отбросить неуместные мысли о другой женщине, отказаться от запретной, опасной связи. Как бы его ни тянуло к Лейне, нельзя идти на поводу тела. В конце концов, он разумное существо, а не животное, живущее инстинктами. И без того успел нарушить все свои принципы, измарать в грязи честь и достоинство.