– - Ма-а-ама, -- тихо, помимо воли выдавила из пересохшего горла Ирина и метнулась к металлической сетке.

Ее сразу залило светом. Сердце ухало где-то у висков, а не в груди, словно оно само тянуло ввысь, на волю, и хотело туда попасть быстрее своей хозяйки, руки никак не могли развернуть одеяло, а когда все-таки развернули, то никак не могли забросить его поверх сетки-путанки. А когда забросили, как-то глуше и тише забилось сердце, и свет стал казаться не таким ярким, и мысль о том, что все охранники спят, из мысли превратилась в уверенность.

Вторым одеялом Ирина покрыла первое, так и не поняв, какое же из них -- ее собственное, и, цепляясь пальцами за ячейки сетки, полезла наверх. Сетка звенела, качалась под весом Ирины, но она все же смогла вскарабкаться до ее верха и сквозь одеяло ухватиться за сетку-путанку. Та мягко, совсем не сопротивляясь, поплыла вниз, и Ирина поняла, что на одних руках через сетку не перелезет.

Она попыталась вскинуть наверх правую ногу и вдруг поняла, что кто-то цепко держит ее за левую. Страха она не испытала. Только удивление. Значит, не все охранники спали.

За ногу решительно потянули. Ирина упала и еще в полете представила разъяренное лицо контролерши, той самой, что спала на ящике.

– - Дура!
– - знакомым голосом сказали сбоку.

Прядь волос под пальцами отлетела с глаз Ирины и заставила их округлиться.

– - Ольга!
– - узнала она Забельскую.

– - Дура!
– - еще раз повторила та, помогая Ирине подняться с сырой, похожей на пластилин рыжей земли.
– - Ты что: новый срок решила намотать?

– - Я не... Я не могу. Я должна бежать, -- упрямо проговорила Ирина, пытаясь стереть грязь с локтя фуфайки. Она с удивлением смотрела на Ольгу, до сих пор не унявшую одышку, и, наконец, решилась задать вопрос: -- А как ты... ну, здесь?

– - В туалет пошла... Да тебя на площадке нашего отряда засекла. Сразу б тебя притормозила, но уж больно ты прыткая. Пришлось еще прикид на себя громоздить...

Ирина посмотрела на ее "прикид" -- казенную фуфайку -- и все-таки не сдержалась, выдала свой испуг:

– - Там -- Спица...

– - Ну и что?..

– - Она... меня...

– - На фиг ты ей нужна!
– - возмутилась Ольга, оглянувшись на черный остов караульной вышки.
– - Драпаем отсюда!

– - Нет, я должна, -- оттолкнув ее, вновь полезла на сетку Ирина.

– - Идиотка!
– - зашипела Ольга и за ногу привычно стряхнула ее на землю.
– - Валим отсюда!

Не став ждать новую попытку Ирины, она сорвала с сетки-путанки одеяла, одним ловким движением свернула их, сунула под мышку и за руку протащила упирающуюся Ирину со света в тень. Прижавшись спиной к стене школы, прохрипела:

– - Чего ты от Спицы шарахаешься?

– - Она... меня...

– - На хрен ты ей сдалась... Она сейчас кайф поймала, и ты ей...

– - Где?.. Кайф?..
– - ничего не понимала Ирина.

– - Где-где... В пи... Ладно, -- выглянула из-за угла.
– - О, контролерша метется! Значит, усекли тебя. Или с вышки, или из операторской... Нет, не с вышки. Тогда б этот хрен сигнальной ракетой долбанул...

– - А ты... ты пьяна, -- вдруг уловила запах спиртного Ирина.

– - Ну и что?
– - удивилась Ольга.
– - Я ж у Спицы на торжестве гуляла...

– - Теперь тебя засекут, -- испугалась за нее Ирина.

– - А вот фиг им!
– - свернула кукиш Ольга и, выглянув из-за угла, показала его бегущей к сетке контролерше. Показала, явно понимая, что та, в полосе света, этого жеста из тьмы просто не заметит.
– - У меня выручалка есть. Все, чешем отсюда!
– - Потащила она Ирину за руку.

Перебежав из тени школы в тень жилкорпуса, они пронеслись вдоль стены, и по пути Ольга прокричала несколько советов:

– - Подошвы тапок промой, волосы разлохмать, фуфайкой проведи по фуфайкам отряда на вешалке и засунь свою вглубь, чтоб это... не выделялась...

Взлетели, перепрыгивая через ступеньки, на третий этаж. Спящее царство встретило их тишиной. И даже чей-то заполошный бред, чье-то бормотание казались частью тишины.

– - Беги в умывальник... Тапки, -- напомнила Ольга, а сама почему-то бросилась в глубь их спального помещения.

14

– - Отряд, подъем! Всем строиться на центральном проходе!
– одновременно со светом ворвался в комнату грубый мужской голос.

– - А что: уже утро?

– - Ой, девочки, мужчина!

– - Ничего не надевать, строиться в ночных рубашках!
– - еще суровее стал тот же голос.

– - А что: порнофильм снимать будут?

– - Ага -- со стриптизом...

– - Я сказал: в ночнушках!

– - Товарищи, полчетвертого ночи! Какой может быть подъем?!

– - Ой, девочки, что-то стряслось!