Шрифт:
– Князь Борил сказал, что мы должны помочь вам, – робко произнесла Настя.
– Да. Но как именно никому неизвестно.
Царевич усадил гостей на мягкий диван, а сам расположился в кресле напротив.
– Белогорье находится в плачевном состоянии, – продолжал он. – После битвы, нашей армии практически не существует. Продовольствия не хватает. Скоро может начаться голод. Магия утратила свою силу, и неспособна уже ничего изменить. Князь Борил в большой опасности; если он не вернется, мы потеряем великого полководца. Разведчики пропадают один за другим. Мы в полном неведении о планах Воранов.
– Я должна спасти Илью, – нерешительно вставила Настя. – Что с ним?
Царевич глубоко вздохнул.
– У него нет шансов. Вораны держат его в Зале Откровений, куда невозможно попасть обычным способом. Через несколько дней, на праздновании своей династии, они раздадут всем жителям Синегории свой волшебный напиток. После этого ваш друг умрет.
– Нужно что-то делать! – вскрикнула Настя.
– Прежде всего, вы должны позаботиться о себе. Думаю, вам стоит вернуться назад в Гадарию. Я сожалею, что позволил втянуть вас в эту историю!
– Я не могу вернуться в Гадарию, – Настя растерянно посмотрела принцу в глаза.
– Почему? – спросил он.
– У меня нет заклинания, оно осталось в Гадарии у Чары.
– У Чары? – царевич вскочил и обхватил голову руками. – Тогда все кончено. Нам остается лишь одно – достойно встретить свою смерть!
– Не говорите так, ваше величество. Выход всегда есть!
– Только как его найти?
– Не знаю, – Настя опустила глаза. Она ничего не знала, надеялась на царевича, он казался ей воплощением мужества и отваги. – Может быть, есть какая-то зацепка? Надо очень сильно подумать.
– Думаю, у нас нет на это время.
Единственное, что мог сделать царевич Ярек, это дать Насте и ее друзьям спокойно отдохнуть. Из-за последних событий они очень устали, им требовался отдых.
В это время в Белогорье въехал князь Борил. Он был смертельно ранен и еле сидел в седле. Его аккуратно перенесли в резиденцию принца, куда были срочно вызваны все, оставшиеся в живых, лекари.
Князю Борилу удалось отбиться от Черных Псов, но при этом он потерял всех своих людей. На его бледном лице появилась умиротворенность. Он сжал руку Ярека:
– Я оставляю тебя, мой мальчик. Теперь тебе будет еще трудней…
Царевич, вытирая набежавшие слезы, встал на колени.
– Только не умирай, – дрожащими губами шептал он, – только не умирай… Белогорье не выживет без тебя…
– Где девочка? – спросил князь, – я верю в нее, она поможет тебе…
– Она всего лишь девочка, – царевич еле сдерживал слезы, – и никто не знает, что ей предстоит сделать. Она слишком слаба, чтобы нас защитить.
– Разве ты забыл, что говорил Оракул Эса? Она спасет нас. Она спасет Белогорье, и над Синегорией опять будет покой и счастье…
– Милый мой дядя, за это я готов отдать все, что у меня есть, даже свою жизнь.
– Не говори так, ты нужен Белогорью. Ты его последний царь. И… ты продолжаешь любить…
– О чем вы? – в глазах Ярека сверкнул огонь.
– Ты знаешь, о чем я. Ты продолжаешь любить… Миру. Ты пытался это скрыть от меня, но тебе это не удалось…
– Я…, – лицо царевича залила краска, – я не знаю, что сказать… Это всего лишь иллюзии, и только.
– Тебе будет очень тяжело.
– Я не справлюсь без вас!
– Успокойся… и приведи ко мне девочку.
Царевич послал за Настей.
Она тихо подошла к кровати князя. Он умирал.
– Ближе, – еле слышно произнес Борил.
Настя наклонилась, слезы катились по ее щекам.
– Верь, ты спасешь своего друга и Белогорье. Это твоя судьба, не забывай об этом, чтобы не случилось. Я надеюсь на тебя.
Он закрыл глаза. Смерть забрала его к себе.
Настя плакала вместе с царевичем. Она не понимала всего, но ей казалось, что со смертью князя Борила уходят последние силы Белогорья.
Его похоронили в семейном склепе Дроздов. Каждый из присутствующих на погребении, не мог не думать о будущем. Появились первые панические настроения. Несколько десятков жителей покинули Белогорье, надеясь найти мирную жизнь за его пределами.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
в которой Маркизу удается приоткрыть тайну Оракула Эсы
За несколько дней, проведенных в Белогорье, Настя изучила всю его историю. Теперь она знала о нем гораздо больше, чем о своей собственной стране.