– Поймешь, когда мы туда доберемся.

Мы миновали еще один переулок, свернули в следующий и вышли на Кривую улицу. Это был не столько изгиб, сколько подкова с ответвляющимися с обеих сторон узкими переулками. Повсюду возвышались высокие здания с террасами, соединенные переходами, мостами и разноцветными парусиновыми тенями. Покупатели заполонили переулки.

– Поняла, - сказал Карат.
– Это лабиринт.

– Да. Легко убежать и исчезнуть.

– Если она убежит, должна ли я преследовать ее?

– Нет. Мы пришли сюда с добрыми намерениями. Она скажет то, что должна сказать, или не скажет.

Стеклянный киоск находился посередине улицы, видимый издалека из-за высокой мачты, которая выступала из входа, возвышаясь над улицей под углом, как огромная удочка. С нее свисали стеклянные безделушки всех цветов и форм, украшения, колокольчики, призмы, подвесные вазы, сверкающие и переливающиеся на свету.

Мы остановились прямо под мачтой. Покупатели двигались мимо нас непрерывным потоком. На другой стороне улицы группа низкорослых волосатых существ, похожих на гибрид обезьяны и осла, с энтузиазмом торговалась с владельцем оружейного магазина, тачи, взбираясь друг на друга, чтобы удобнее визжать ему в лицо. Насекомоподобный тачи был удивительно терпелив к их глупости.

– За нами наблюдают, - сказала Карат.

Я тоже это почувствовала - сосредоточенный взгляд, изучающий нас с отчаянной интенсивностью.

Мгновения тянулись незаметно.

Пятно света упало на плащ Карат и скользнуло ко мне. Я подняла голову.

Здание, в котором размещался оружейный магазин, имело форму перевернутой буквы L. Его нижний этаж был самым широким. С правой стороны здание возвышалось на три этажа. Слева большая терраса на крыше простиралась от второго этажа до верха оставшегося первого этажа. Узкая каменная лестница, втиснутая между левым концом террасы и соседним зданием, являлась единственным выходом на террасу с улицы.

На этой террасе одинокая фигура, закутанная в шаль, стояла у каменных перил, держа в руке маленькое зеркальце.

– Мы приглашены, - сказала Карат.
– Мы прошли проверку.

– Похоже на то.

Мы перешли улицу и подошли к узкой каменной лестнице. Терраса находилась в сорока футах над улицей, слишком далеко, чтобы перепрыгнуть. Если мы поднимемся туда, лестница будет единственным путем вниз.

Карат посмотрела на лестницу.

– Твоя сестра сообщила мне, что ты не боец. Если возникнут проблемы, прячься за мной.

– Спасибо тебе за это щедрое предложение.

– Это было не предложение.

Она действительно была лучшей подругой Мод. Они были совершенно одинаковыми.

Терраса была пуста, если не считать женщины с зеркальцем. Как и ожидалось, там было только два выхода: лестница, по которой мы поднялись, и дверь, ведущая на второй этаж оружейного магазина. Дверь была открыта, и что-то стояло прямо внутри, скрытое во мраке.

– Боевой дроид, - пробормотала Карат.

– Откуда знаешь? Слишком темно, чтобы что-то разглядеть.

– Я слышу запах смазки и охлаждающей жидкости.

Одним словом - вампиры.

Карат остановилась. Я тоже остановилась. Женщина некоторое время наблюдала за нами, затем подошла. Она двигалась очень тихо. Она подошла к нам на расстояние трех футов и протянула маленький планшет. На нем ухмылялось знакомое лицо. Стрижка была другой, одежда не соответствовала его нынешнему имиджу, а его улыбка была порочной, но сомнений не было.

– Его имя, его настоящее имя - Кумбр Аджи. Его отец правит бродячим флотом метеоритного пояса Мутерзен.

– Пират, - выплюнула Карат.
– Ненавижу пиратов.

– Он вырос в роскоши, созданной за счет страданий многих других. Он безжалостный садист.

Женщина опустила капюшон. Крошечные чешуйки покрывали ее лицо. С ее большими темными глазами и тонкими чертами лица она слыла бы красавицей по любым стандартам. Большой шрам пересекал левую сторону ее лица, протянувшись по диагонали от носа к челюсти. Края шрама были красными и рваными. Еще один шрам охватывал ее шею, старый и толстый от многократных ран. Это был такой шрам, который могла бы получить собака, если бы натянула ошейник с шипами внутри.

– Я была изменена для него. Чтобы доставлять ему удовольствие. Весы - его фетиш. Он сделал это.
– Она указала на шрам на своем лице.
– И это.
– Она указала на свою шею.

Ее глаза сказали мне, что она не лжет. Они были полны боли и холодного гнева, своего рода ярости, которая горела как огонь, но подавлялась так долго, что превратилась в лед. Эта женщина страдала так, как я, вероятно, даже не могла себе представить. Люди говорили, что глаза - это окно в душу. Если это было правдой, то ее душа была изранена.