Он включил коммут, из него прозвучало: «Я не коп, Макс. Я могу разбить к херам всё в этой комнате и отхерачить тебя так, что не останется живого места. И мне за это ничего не будет». Слова Анчара.

— Молчишь, — кивнул Шлетвайски. — Это правильно. А я ведь всегда говорил, что ты жулик. Теперь я это докажу, докажет прокурор, а я наконец получу повышение. Все в выигрыше.

Это было странно даже для Шлетвайски. Можно допустить, что гендиректор «Ока» снял с Анчара статус корпората, но даже так пришить ему что-либо серьёзное едва ли было возможно.

— Ты радуешься так, словно раскрыл дело о распятых, а по факту всего лишь препятствуешь его раскрытию, — язвительно выдохнул Анчар.

— О, Крой, тут ты одновременно и прав, и ошибаешься. Смотри, как всё было. — Шлетвайски развернул дисплей коммута, отцепил его от ремешков и взял в обе руки, вчитавшись в текст. — Твой прогрессирующий алкоголизм вкупе с ПТСР спровоцировали у тебя… э-э-э, диссоциативное обсессивно-компульсивное расстройство. Помутнение сознания, вот. Я-то и раньше знал, что ты псих, но тут ты даже самого себя превзошёл. Выманил девчонок, похитил, распял. Сделал всё образцово: уж ты-то умеешь не оставлять следов.

Возможно, ты об этом даже забыл, когда пришёл в себя. Отказался верить. Кристина Кауц по своей девичьей глупости наняла тебя, купившись на репутацию, потому что когда-то давно ты уже имел дело с подобным. Это сыграло тебе на руку, и вместо того, чтобы добровольно сдаться, воспользовался ситуацией, чтобы путать следы. Я обязательно выбью из тебя дух, когда ты окажешься в клетке, и тогда проясним момент с сообщниками. Может, ты и не выходил из этого своего дисо… помутнения.

Параллельно ты срывал свою неуправляемую злость на фигурантов, заодно запугивая их. Избил полицейского, угрожая ему смертью от наркотического опьянения. Украл часть экстази в личных целях. А потом поразительно быстро стал находить тела. Ну надо же, Крой! Бизнес-план что надо. Расследовать преступление, которое сам совершил. Правда, в процессе ты выяснил, что остались свидетели, которые могут тебя заподозрить, поэтому ты устранил Элеонору Вильневу и Лоренцию Палмер, мать Флоры Палмер. Затем нанял наёмников для покушения на Кауц и сам же её спас, рассчитывая выхватить с этого очередную круглую сумму в качестве вознаграждения.

— Кто написал тебе этот текст? — печально улыбнулся Анчар, и без того обо всём догадываясь.

— А? — открыл рот Шлетвайски. — Сучонок, мне не нужен никакой текст, чтобы посадить тебя на электрический стул. Ты станешь моей юбилейной звёздочкой, Крой. На тебе я начну делать по-настоящему крутую карьеру.

— К крутому карьеру…

— Но сперва мы прокатимся к одним солидным корпоратам. У них тоже есть что-то на тебя. Я разрешил им отрезать твою руку для экспертиз, но запретил убивать тебя. Ты — моё повышение.

— К башням «Ресивити» нужно было делать поворот раньше.

— Мечтай. — Шлетвайски засмеялся так, что изо рта брызнули кусочки пережёванного яблока. — Тебя ждут «Нейронетикс».

Вот тут уже пришёл черед смеяться уже Анчару. Он ничего не ответил, решил оставить это на потом. Машины остановились у массивного здания, стилизованного под старый красный кирпич. По форме оно было квадратным, по высоте — всего этажей на семь. Такой вот причудливый куб с чёрными окнами, сквозь которые ничего нельзя было разглядеть, и обвязанной технологическими примочками крышей. Между окон пульсировали подсветки разных, направленные вверх. Это был далеко не единственный корпус «Нейронетикс», и мало кто знал, что происходит за его дверями.

Анчара вытащили из машины и повели внутрь.

— Запомни, Крой, — подошёл к нему Шлетвайски. — Почувствуй этот момент. Когда ты выйдешь, то отправишься в последнее своё путешествие. За решётку.

— Запомни, свинота, — ответил Анчар. — Когда я отсюда выйду, ты будешь валяться у меня в ногах.

Лицо Шлетвайски вновь превратилось в тухлую сливу, готовую лопнуть, однако он глубоко вдохнул и сдержался.

— Я тебе это припомню. Посмотрим, как ты запоёшь потом, гнилой червяк. Ведите его.

В тусклом, полуосвещённом этаже их встретили люди в белых костюмах с зелёными полосками. Копы протащили Анчара до лифта, который затем отправился на минус второй этаж. Анчара взяли под руки служители «Нейронетикса», а копы, не выходя из лифта, двинули обратно наверх.

Стены этого этажа вплоть до высокого потолка занимали полки с бумажными книгами. Посередине главной стены горел камин, недалеко от него был большой овальный стол, а также просторные диваны и кресла «под старину». У камина стоял спиной к всем седой мужчина в брюках и рубашке, держа в руке стакан с янтарной жидкостью. Его пышные волосы в отблесках огня казались не столько седыми, сколько натуральными, под цвет топлёного молока.

— Привет, Арканиус, — сказал Анчар, и мужчина энергично обернулся.

Он выглядел за шестьдесят, и за прошедшие годы ничуть не состарился. Всё так же был в великолепной форме: широкие плечи, стройная фигура, аккуратно подстриженная седая борода.

— Хотел сказать, что рад встрече, Анчар, — заговорил старик громким басистым голосом. — Но когда-то у нас была привычка говорить только правду. Развяжите его.

Один из сотрудников скастовал призрачный клинок, и тот идеально чётко разрубил жгуты, не задевая рук.