Ну, разве что экзамен провалила.

Кому-то, где-то, что-то протолкнуть.

Того отправить, этого вернуть…

Подобных просьб к нему премного было,

И шли они потоком, как река,

Что начала свой путь от ручейка.

Одна влекла другую за собой,

И это был уже почти разбой!

Был осажден добряк со всех сторон,

Но как-то раз собрался с духом он

И отрубил просителю в ответ:

«Я на хоккей вам не достал билет!

Прошу простить, но не смогу помочь!»

И так ответил, сам не спал всю ночь,

А тот нахал, что получил отказ,

На всех углах костит его сейчас…

ТРЕЗВЫЙ ПОДХОД

Прозаик А. поэта Б. увидел,

Тот грустный шел откуда-то домой.

«Чем вы огорчены? Вас кто-нибудь обидел?» —

Решил прозаик А. задать вопрос прямой.

«Я был в гостях у старого поэта,

Чье мнение я высоко ценю…

Читал ему стихи… Ждал доброго совета…»

«Каков же был совет?»

«Предать стихи огню!»

«Я догадался, у кого вы были! —

Сказал прозаик А. — Ответ в знакомом стиле!

Так вы огорчены?»

«Но он большой поэт!

Как не считаться с ним?»

«Как не считаться? Здрасьте!

Будь он хоть классиком, но он поэт без власти,

И беспокоиться вам просто смысла нет!»

Прозаик А. считался только с теми,

Кто был у руководства в это время,

И сам в отличие от старого поэта

В одном издательстве был членом редсовета.

ПЛЮЩ «НА ВЫСОТЕ»

Плющ, что вкруг дерева в саду у дома вился,

С каких-то пор вдруг взял и возгордился,

На всех, кто ниже рос, взирая свысока:

«Ну, до чего ж у нас растительность мелка!

Черемуха, и та, на удивленье просто,

Чуть выше человеческого роста,

А если взять цветы, то мне за них обидно

За то, что с высоты мне их почти не видно!»

«Послушай, Плющ! — от возмущенья зол.

Поежившись, сказал сосновый ствол. —

Когда бы за меня всю жизнь ты не цеплялся,

Ты так бы высоко сегодня не забрался!»

РОМАШКА И РОЗА

«Прошу меня простить за обращенье в прозе! —

Ромашка скромная сказала пышной Розе.—

Но вижу я: вкруг вашего стебля

Живет и множится растительная тля.

Мне кажется, что в ней для вас угроза!»

«Где вам судить о нас! — вспылила Роза. —

Ромашкам полевым в дела садовых роз

Не следует совать свой нос!»

Довольная собой и всех презрев при этом,

Красавица погибла тем же летом, —

Не потому, что рано отцвела,

А потому, что дружеским советом

Цветка незнатного она пренебрегла…

Кто на других глядит высокомерно,

Тот этой басни не поймет, наверно…

ГУСЕНИЦА И БАБОЧКА

Навстречу Бабочке, присевшей на цветок,

Червяк мохнатый полз, он Гусеницей звался

И, несмотря на шесть проворных ног,

Довольно медленно по стеблю продвигался.