Где — место уступи, где — к месту пропусти.

И если сей закон постичь сумеешь

На жизненном пути своем,

То без труда преодолеешь

Служебной лестницы подъем».

Так думал Зябликов, шагая помаленьку

Вверх, со ступеньки на ступеньку…

И вдруг… Что стало с ним?.

Переступив порог

Заветного большого кабинета,

При всех, кто был и кто заметил это,

Не поклонился он, а отпустил кивок

Тому, кто запросто его представить мог

К Почетной грамоте Верховного Совета!

Подав на подпись нужный документ,

Он над столом учтиво не сломился,

А продолжал стоять, как монумент.

И, уходя, опять не поклонился…

Ну, кто из нас посплетничать не прочь!

Предположенья складывались быстро:

«За космонавта выдал замуж дочь?»

«Стал зятем самого товарища министра?»

А бедный Зябликов ничем не знаменит.

В счастливую судьбу теряя веру

И вспоминая шефа грозный вид,

Клял в туалете свой радикулит,

Который подрывал ему карьеру.

Где в кресле — бюрократ,

Там рядом — подхалим.

Я эту басню посвящаю им!

ЭГОИСТ

«Запомни наш охотничий закон:

Обложен волк, пошел загон,

А ты стоишь «на номере» под елкой.

Ни в зайца, ни в лису — пусть даже выйдет слон! —

Не смеешь ты стрелять!..

Стой, дожидайся волка!..»

Так старый егерь наставлял стрелка,

Что на облавах не бывал пока.

И вот теперь, зажав в руке двустволку,

Грозился загодя: «Уж я-то всыплю волку!..»

Команда на местах. Стрелки в засаде. Ждут.

Уже загонщики галдят в черте обклада.

Но тут —

Дуплет в лесу… Да не такой, как надо!

Зайчишку увидав, не утерпел юнец

И выпустил в него из двух стволов свинец.

А волк ушел…

На зайце в клочья шкурка…

Сошлись охотники, в сердцах клянут придурка.

В глаза его на все лады костят,

А он в ответ: «Простите! Виноват!»

Наутро вновь налажена охота:

Флажками красными зафлажено болото

И волк, вчерашний волк, опять лежит в кругу —

Следы знакомых лап на выпавшем снегу.

И снова замерли охотники в засаде —

Стоят «на номерах», сквозь мелкий ельник глядя,

Двустволки на весу…

Пошел загон.

И с лежки волк поднялся.

Как вдруг (вот сосунок!) опять дуплет раздался:

Не утерпел юнец и выпалил… в лису!

А волк опять ушел…

Так нам вредит любой,

Кто в общем деле занят лишь собой!

ТОЛСТЫЙ И ТОНКИЙ

«Я лягу на полок, а ты потри мне спину,—

Кряхтя, сказал толстяк худому гражданину.—

Да хорошенько веничком попарь.

Вот так-то я, глядишь, чуток и в весе скину.

Ты только, братец, не ошпарь!»

Трет Тонкий Толстого. Одно пыхтит лежачий:

«Еще разок пройдись!.. Еще наддай!..

А ну, еще разок! Смелей — я не заплачу!

А ну, еще разок!..» — «Готово, друг! Вставай!