— Мы опять… не одни… — устало произнёс Август, откинув голову к стенке.

Остальные испуганно обернулись и потянулись за оружием, но загадочный силуэт не подавал признаков жизни. Мратский, с лязгом обнажив меч, аккуратно пошёл в сторону трона. Тали же натянула стрелу и прицелилась в склонённую голову мертвеца на случай, если он встанет. Август её искренне не понимал, ведь смерть Мратского, человека, что никогда не держит слова, им обоим выгодна. Вероятность, он не передумает и сохранит им жизнь, хотя бы не попытается её отобрать, весьма мала.

И всё же лук в сторону она не увела. Мратский был уже близок и, вытянув меч, острием подсёк корону. Худощавые руки вздрогнули, и мертвец оказался очень даже живым, раз заорал во всю глотку, но поднять с трона не мог.

— О-о-отдай! — протянул хрипло старик, ёрзая на троне. — Это моё!

Мратский не решил испытывать судьбу и дёрнул клинком. Корона упала в руки и существо, смутно походившее на человека, прижала её к груди.

— Кто ты такой? И почему сидишь здесь? — спросил Август, проковылявший к трону и опёршись об плечо полковника.

— Я рунный кузнец, которому последний эльфийский король доверил корону и свой меч, — ответил старик, подняв пустой взгляд. — Вот уже тысячу лет я сижу на троне и жду, когда его высочество вернётся из похода в библиотеку…

— Спешу тебя разочаровать, рунный кузнец, в библиотеке нет никого, кто сохранил хоть щекотку разума. Теперь там лишь орды прокажённый эльфов, жрущих всё, что движется и дышит, — пояснил Август.

— Да, старик, твой король уже давно мёртв… очень давно…

— Значит, король мёртв… — прохрипел кузнец, уронив голову на плечо.

— Поверить не могу. Как он сумел прожить столько лет? Если взять в расчёт и то, что время тут течёт намного быстрее, то он сейчас намного старше, чем… выходит… само мироздание… — опешив, рассуждала Тали, стоя за спинами парней.

— Время? Да, время тут течёт по-разному, — начал кузнец, вскинув голову и откинувшись к спинке трона. — Бывает, месяц может пройти за час, а бывает и год, даже пять лет могут пролететь лишь за минуту, но загадочное это явление — я так скажу! Сколько бы лет ты тут не пробыл, именно тех, что текут тут, ты почти не стареешь! Прошло уже столько, что я даже забыл, когда родился и сколько мне сейчас лет. Хотел бы я знать, как там процветает Верховная Империя, сумел ли Игнис воссоединить народы…

— Верховная Империя пала уже, как шестьсот лет, а Игнис бесследно пропал, не оставив наследников, — поведала Тали. — Лучше скажите, что здесь с временем?

Старик мучительно сглотнул слюну и Август удивился, что его желудок ещё работает. Что же он ел всё это время?

— Когда Великая Война закончилась и свершилась битва двух братьев, Игниса и Магнуса, к нам во владения пришёл таинственный алхимик, утверждавший, к нам в руки попал могущественный артефакт, который он должен немедленно забрать. Однако, тогдашний король был против и послал его куда подальше, а затем решил использовать этот артефакт, как двигатель для величественного механизма, предназначенного, чтобы пробурить скважину на дно мироздания и сразить там всю нечисть, сосланную туда когда-то Анки. Но тогда мы понятия не имели, что этот камень способен сокрушить не только нашу гору, но и всё мироздание!

— Не томи, что за артефакт и где он сейчас? — попросил Мратский.

— Это был, как тот алхимик выразился, камень времени, способный обратить любого мертвеца вспять, вернуть сам мир к истокам зарождения. Мы этого не знали и, когда использовали камень, вставили его в бур, он взорвался. Время и пространство в коридорах перепуталось, а эльфы начали болеть и превращаться в монстров, озабоченных одним только камнем, что, наверное, по сей день лежит в механизме бура.

— Неожиданный поворот, — буркнул Август. — Но твой король присоединился к той орден, рыщущей в тени. Что ты будешь делать теперь?

— Умру.

Троица опешила.

— Я просто умру. Мои дни уже подходят к концу. Я давно должен был умереть и оставить наследие короля своим детям, но те покинули эти земли много лет назад. Я остался совсем один. Верный, старый, дурак, верившей всем сердцем, что король в один день вернётся с камнем в руках и серые стены зала вновь расцветут, а мёртвую тишину изгонят крики эльфов и радостных хохот детей, — старик на мгновение улыбнулся, показав чёрные кривоватые ряды зубов, но затем улыбка погасла и лицо его сразу же потухло. — Но они все мертвы…

Августу немного даже стало жалко этого старика. Про него уж точно можно сказать, что он потерял всё самое дорогое в жизни, он потерял даже жизнь, а этому ещё нужно постараться.

— И корона останется… тут? Вместе с тем мечом? — спросил Мратский и Август услышал в его тоне озабоченность этими артефактами.

— Я могу… отдать наследие кому-то из вас, но… достойны ли вы его? — прохрипел старик, пытаясь встать.

Когда старик поднял зад, с его плаща, в который он был обвёрнут, взмыла многовековая пыль, которую непонятно откуда взявшийся порыв ветра разнёс по всему залу. Все закашляли, а старик особенно. Чуть не умер, но всё же устоял перед смертью, сидевшей на его шее уже много лет. Горбатый кузнец, обвёрнутый в серый, чудом сохранившийся, плащ, проковылял за трон. Послышался щелчок, как при открытие замка. Через какое-то время старик, едва держа в руках меч, обвёрнутый в тёмную кожу, вышел из-за трона и уселся обратно.