— Понимаешь... — нахмурилась Медея, пытаясь подобрать нужные слова, — есть определенные причины, почему история пошла именно по этому пути... — девушка запнулась, ощущая невольное волнение, но тут же взяла себя руки, — она складывается из поступков людей, их личных решений. А у них всегда есть последствия, за которые надо отвечать. Переиграть не получится.

— Что ты хочешь этим сказать? Я все равно ничего не понимаю.

— Хочу сказать, что пытаться обмануть систему — опасная затея.

— Да откуда ты вообще это все взяла? У тебя же совсем нет опыта в скольжении!

— Дело не в скольжении. Эсхекиаль говорил...

— Опять он!

— В больнице я много размышляла. И некоторые слова отца начали доходить до меня только сейчас. Судьба может не смириться с тем, что с ней не хотят считаться.

— Не поздновато ли ты решила осторожничать?

— С некоторых пор...

— Бред, просто какой-то бред... — обхватила голову Ашера, буквально выпучив глаза.

— Пойми, если нам не нравится этот мир, то это совсем не значит, что он не нравится всем. А своими действиями мы можем сделать только хуже.

— Да куда уж хуже?! Ты посмотри вокруг! Это звериный мир! Он скоро загрызет не только нас, но и сам себя! — в сердцах воскликнула Ашера, — Зря ты мне вообще все рассказала!

— Если честно, и не должна была...

— То есть это как?

— Фальх Диттэ запретил распространяться.

— А зачем тогда рассказала?

— Потому что сомневаюсь. Хотела посоветоваться.

— Болтушка.

Спрыгнув на шуршащий гравий, Ашера вплотную подошла к краю высотки. В животе угрожающе заныло. Там, внизу, виднелись маленькие деревья, освещенные желтоватыми огоньками. Сталь перекладины была обжигающе-холодной. Руки начинали леденеть.

— Тихоня... — тихо сказала она, все еще глядя вниз, — А вообще... Думаешь, есть шанс?

— Если рискнуть?

— Да... если рискнуть. Закрыть на все глаза и просто прыгнуть. Наплевать на все.

— Фальх хочет отдать технологии стабилизатора Майеру Варганфиду. Это очень мощный параметр. Да, шанс есть.

— Майер... Это тот ученый, который все это заварил?

— Да.

— Звучит обнадеживающе, — улыбнулась Ашера, чувствуя, как внезапный ветерок колышет выбившееся из прически пряди, — А у тебя возникало желание... Ты вообще хотела бы спасти Землю?

Промозглый ветер подул сильнее. Черные локоны Ашеры еще раз колыхнулись, прежде чем она рвано заправила их за смуглые уши. Девушка поежилась. Лихорадило. Не столько от холода, сколько от нервов.

— Хочу, очень хочу, — ответила Медея с каким-то отчаяньем в голосе, — И всю голову уже сломала. Я просто не знаю, как поступить!

— Может быть, все-таки рискнуть?

— Скажи мне.

— Что ты хочешь услышать?

— Да или нет, — нахмурилась тихоня. — Как скажешь, так и будет.

— Вот так просто?

— А как надо?

— Хочешь свалить всю ответственность на меня?

— Ты же знаешь, сама я не смогу решить.

Стало почему-то невыносимо жарко. Пухлые обрубки, в которые Медея спрятала ледяные пальцы, выпустили своих добровольных пленников. Ледяной ветер Арсии снова коснулся кожи, обжигая холодом с удвоенной силой.

— Он самого начала все знал, — Ашера нарушила кратковременную тишину, но половину ее слов унес ветер, — Иначе бы не стал даже заниматься нами.

— Господин Дитте хотел как лучше.

— И просчитал все заранее, — Ашера качнулась от резкого порыва ветра, — Скорее всего, и в медицину тебя толкнул только поэтому.

— Чтобы я могла помочь ему там, в прошлом, если что-то пойдет не по плану, — слегка улыбнулась Медея, — я думала об этом.

— Тебя это забавляет?

— Нет, — пожала плечами тихоня, — Даже если все и так, как ты сказала, то что такого?

— Ничего, — плечи Ашеры как-то опали и она будто обмякла, — Очень даже предусмотрительно.

Ашера медлила, хотя и прекрасно понимала, что принять решение необходимо немедленно. Прямо здесь и сейчас. Пока еще Медея находится в приподнятом, мечтательном настроении и ее импульсивный порыв окончательно не заглушила невесть откуда взявшаяся тяга к осторожности. Дав слово, тихоня уже не сможет его нарушить. Спасение Земли — слишком важное событие, чтобы бросать слова на ветер. Хоть Медея и разболтала планы Фальха Диттэ, Ашера знала, что есть вещи, в которых она не перейдет черту. Потому что сама была такой. Их всех воспитал один человек — Эсхекиаль Каэрдевр, и мало кто сомневался в его авторитете. То, чему он учил, у многих отпечаталось на подкорке.