Машеров разделял мысль славного уроженца Беларуси Адама Миц­кевича, подчеркивавшего, что нация свидетельствует о себе через свою классическую литературу. Благодаря произведениям своих великих творцов республика мощно заявила о себе в Советском Союзе и Европе.

У белорусского лидера было ясное понимание того, что литера- тура позволяла вырваться из плена догматики, подняться и увидеть такую модель развития, которая не нарушала бы поле кристаллизации мысли, позволила бы стимулировать экономическую модернизацию и давала бы простор вольному цветению народной жизни. Ведь литература всегда была опорой общедемократического, ценностно ориентированного сознания. Она не только проявляла внимание к «маленькому человеку», но и отстаивала историческое благоразумие, подоинно духовные основания государственности против номенклатурного произвола «больших людей», уповавших на угрозы, силу и жестокость.

Плодотворная культурная политика проводилась с особым тактом. Аристократы духа — писатели, художники, композиторы, артисты — испытывали уважение к власти. Вдохнувшие воздух свободы «шестидесятники», словно бродильный элемент, оздоровляюще действовал на моральную атмосферу белорусского общества. Их творения широко пропагандировались. На презентациях новых книг, спектаклей шел интересный обмен мнениями с участием Машерова. Творческая элита убеждалась, насколько у первого лица республики было сильно пони­мание замысла того или иного произведения, трезвый взгляд на природу происходящих процессов. Неудивительно, что его боготворили за гуманную, человеческую позицию. И любили, даже если в чем-то не соглашались, зная, что никто так не оберегал литературу и искусство, которые благоприятным образом влияли на мировоззрение людей.

Представители творческой элиты могли зайти в ЦК к Машерову и поговорить откровенно. Леонид Левин, один из авторов мемориального комплекса «Хатынь», рассказывал, что министр культуры СССР Екате­рина Фурцева настаивала на сносе уникального творения, как не от­вечавшего требованиям соцреалистического искусства. Заступился Петр Миронович. Более того, он был инициатором выдвижения мемориала на получение Ленинской премии, памятника, который, по словам аме­риканского президента Никсона, стал достопримечательностью страны.

Машеров развеял тучи, сгустившиеся над Русским театром после постановки пьесы венгерского драматурга Имре Мадача «Трагедия чело­века». Это было, как говорил известный режиссер-постановщик Борис Луценко, сложное философское произведение, да еще на грани допусти­мого при господстве атеистической доктрины в освещении прошедших эпох. Борис Иванович взялся за его воплощение на сцене, думая о том, что ему представится возможность попасть в страну, найти могилу отца, погибшего под Будапештом на войне. Премьера была принята публикой на «ура». Однако некоторым функционерам спектакль показался аб­страктным, о чем доложили первому секретарю ЦК. Главхуд попросился к нему на прием. Луценко сумел доказать свою правоту и на всю жизнь сохранил многократно усилившееся восхищение Петром Мироновичем, который понимал театр, поддерживал и поощрял творческих людей.

Неизгладимое впечатление создалось о белорусском лидере и у народного артиста республики Геннадия Гарбука, радующего зрителей своим творчеством в Национальном академическом театре имени Янки Купалы. На «Субботней встрече» в редакции газеты «Белорусская нива» Геннадий Михайлович рассказал:

— Камедыя «Пагарэльцы» з такім скрыпам праходзіла! I паставілі толькі таму, што Макаёнак сябраваў з Машэравым, якога Андрэй Ягоравіч запрасіў на прагляд. Чыноўнікі не прапускалі, Міністэрства культуры — ні ў якім разе! Вы што! Пра работнікаў ЦК! Ого! А Машэраў паглядзеў: «А што тут такога? Усё правільна». Ён быў, як кажуць, чалавек без мух у носе. Дэмакратычны. Без гонару. I гэта было не найграна. Гэта была яго чалавечая сутнасць.

Машеров, по сути, являлся покровителем художественного коллек­тива «Песняры». Когда в 1970 году ансамбль стал победителем Все­союзного конкурса артистов эстрады, Петр Миронович пригласил ребят в рабочий кабинет в ЦК на беседу. Это, по их оценке, был содержа­тельный диалог о пропаганде белорусского песенного искусства, рас­крывающего душу народа, сохраняющего и развивающего его культур­ное наследие. Призвал дальше все делать красиво, вспомнив крылатую пушкинскую строчку: «Служенье муз не терпит суеты». Затем поинтере­совался бытовыми проблемами. Узнав, что у многих нет жилья, оказал содействие в его предоставлении, а также помог приобрести импорт­ную музыкальную аппаратуру. Для этого провел переговоры в Минфине СССР и добился выделения необходимой суммы.

Внимание было не разовым, а постоянным. В программе «Через всю войну» ретивые чиновники узрели «нечто» выходящее за рамки дозволенного. Ансамбль «Песняры» могли «прихлопнуть». Петр Миро­нович заступился. Более того, направляясь во главе делегации на съезд коммунистов ГДР, он настоял на том, чтобы этот коллектив принял уча­стие в культурной программе, выступил с концертами перед местным населением и советскими воинами.

— Петр Миронович благословил ансамбль и меня на поездку в США,— рассказывает композитор Игорь Лученок.— Зарубежная пресса назвала приезд белорусских музыкантов «русским вторжением на за­падном рок-фронте». Американскому слушателю понравился необыч­ный вокал участников ансамбля, манера исполнения, самобытные песни, фольклор незнакомого народа. По сути, «Песняры» открыли миру европейскую страну Беларусь. Были представлены и мои песни на слова Максима Богдановича, Янки Купалы, Аркадия Кулешова. Тепло принимали «Веронику», «Алесю», «Добры вечар, дзяўчыначка». За две не­дели побывали в шести штатах, проехав на автобусе две тысячи триста миль. По возвращении домой в день рождения Мулявина, 12 января, мы встретились с Машеровым. Подробно рассказали о гастролях, о том как отзывались о них американцы. Он слушал, улыбался и гордился тем, что именно мы первыми в Советском Союзе совершили песенный прорыв за океаном.

На 10-летний юбилей «Песняров» Петр Миронович с высшим руководством прибыл во Дворец спорта. По случаю знаменательной даты последовал Указ Президиума Верховного Совета республики о присуждении руководителю ансамбля Владимиру Мулявину звания «Народный артист БССР», а другим артистам — звания «Заслуженный артист БССР». Творческий коллектив в знак благодарности исполнил любимую песню Машерова «Александрына», ставшую народной:

Мне не забыцца песні той даўняе вясны:

— На Мурамскай дарожцы стаялі тры сасны...