Генрих, уверенно шагая, двигаясь быстро и бесшумно как кошка, привел их в общее помещение с лейками для душа. Десять мест. На лавке было заранее приготовлено стопками десять полотенец и кусок мыла поверх каждого.

— Пять минут на душ. С последнего выходящего из душевой я сам сниму пробу. — Огрызнулся вампир-надсмотрщик, видя, что никто не торопится раздеваться.

Все торопливо зашевелили руками и бросились в холодную кафельную комнату, которая тут же оживилась плеском воды и шлепаньем босых ног.

Саша брезгливо сняла пальто и стала расстегивать рубашку, когда поймала на себе взгляд Генриха и двух вампиров, стоявших над грудой сброшенной одежды.

— Сама хочешь быть последней? — С ухмылкой прошипел один. — Только скажи, девочка.

Торопливо стянув брюки и белье под липкими взглядами, Саша, прикрывшись руками, поторопилась в душ, мыло было приятным на запах, рубленным и замешанным руками. Теплая вода и пар будто стеной отгородили ее от чужих глаз и мокрых голых тел. Не теряя времени, она вымыла голову, прошлась мылом по телу и между ног, и ополоснувшись вышла, завернутая в полотенце.

В душевой еще стояли двое, похоже одному было плохо, а второй уговаривал его взять себя в руки. Мужчина в истерике — это неприятное и жалкое зрелище, и Саша из уважения к боли несчастного не стала глазеть. Получив от Генриха стопку чистой одежды и зубную щетку, она наспех оделась и, замотав полотенцем волосы, сунула щетку в карман. Новая одежда была теплой с четырехзначным номером на шве, с шерстяным жилетом, прикрывавшим пятую точку, и такими же теплыми вязаными носками. Схватив ботинки, Саша помогла сбросить грязное белье в мешки для стирки и засеменила в спальню. Генрих быстро называл имена и показывал кровати. Все были на втором ярусе. Запомнив свою койку по расположению светильников, Саша выскочила в общий зал. За спиной раздались крики, кажется застрявшего силой вытаскивали из душевой, где он собирался вскрыть себе вены, спрятанным во рту лезвием.

Оказавшись с товарищами по несчастью в теплой и сухой комнате, примыкавшей к кухне-столовой, за дверью от разворачивавшейся с лезвием драмы, Саша забилась в уголок, приметив женщину за вязанием.

— Как зовут? — Вежливо поинтересовалась та.

Интуитивно Александра уже доверяла ей больше, чем остальным. Ведь не может быть злодеем тот, кто вяжет носки на весь дом.

— Саша, а вас? — Не отрывая взгляд от двери, произнесла она.

— Лена, мы здесь на "ты". Не бойся, не убьют его, только в чувства приведут, да спать ляжет. Знакомый твой? — Скосив глаза на Сашу, она считала петли на новый носок.

— Нет. Просто страшно.

— Не бойся. Тебе, красивой, с нами недолго жить. Если понравишься, переведут в поместье. Там и работа попроще, пыль протирать, не то, что на ферме спину гнуть.

— Вы работаете на ферме? — Полюбопытствовала Саша у новой знакомой. Слева к ним подсела та женщина, что сидела с ней в автобусе и представилась Дилярой. Саша уже знала, что у той рак груди. Крики затихли, и все как будто бы и не слышавшие их до этого, разом вернулись к своим делам.

— В прачечной работаю. Стираю, белье чиню. Глажу для жителей поместья. Я бы взяла к себе, но руки твои жалко, с химикатами я работаю.

— Меня возьмешь? — Диляра времени не теряла.

— Если Лара не против. Она работу раздает. Но сейчас урожай собрали, на ферме работы меньше. Может и разрешить.

— А как попасть на работу в поместье? — Спросила Саша, увидев как Генрих и еще один из прибывших вышли. Двое вампиров покинули душевую, похоже, оставив несчастного в спальне. Один из надсмотрщиков мельком бросил взгляд в зеркало у стены, смахнув невидимую пылинку с плеча. Темный рукав у него был мокрым от крови, а руки тщательно вымыты.

Когда они покинули помещение и исчезли на улице, Лена незаметно выдохнула.

— Попасть в поместье можно, если понравишься там старшей, Милой зовут, или кто-то из поместья тебя порекомендует, тогда она не откажет. И есть будешь на нормальной кухне и спать в комнате для слуг. Там по трое и по двое живут. Может, уже кто на тебя глаз положил?

Лена исподлобья взглянула на молоденькую девушку, и та смутилась. В стареюших светло-серых глазах отражались огни ламп, будто плескались искорки смеха. Саша задумалась о своей внешности и том, смогла бы она кого-то привлечь, а Диля хмуро проворчала:

— Главный их сказал, нельзя ее обращать раз бездетная. А станет ли кто-то держать ее при себе, если бесполезно это. Вампир и привыкнуть не успеет, как болезнь ее заберет…

— Может родить здесь, а потом туда переедет. Это не запрещается. Беременных и кормят лучше. — Призадумалась Лена, складывая недовязанную резинку в корзину с мотками. — Идемте, вон Лара за стол зовет.

Старшая по дому руководила двумя кухарками и разливала горячий чай половником из большой аллюминиевой кастрюли. Устроившись за длинными деревянными столами, составленными вместе, рядом с новыми подругами, Саша получила тарелку куриного супа с зеленью и на второе вареный картофель с куском свинины. Над столами витал аромат сушеного любистока и свежего сельдерея, вызывая дрожь в животе. На общих медных тарелках в центре стола в изобилии лежали свежие томаты, огурцы, чеснок, лук и салат с капельками воды под теплым светом ламп над столом.