– Бастиан, если ты не съешь все, что лежит у тебя на тарелке, десерта не увидишь, — строго заметил отец. Мальчик грустно вздохнул и попытался проглотить еще пару кусочков с тарелки. Что бы его поддержать, улыбнулась и сказала:

– Овощи очень полезны для юного джентльмена, несут в себе здоровье и силу!

– Да, няня и папа тоже так говорят, но я их просто ненавижу! – и мальчишка с силой отпихнул тарелку от себя. Горошек, морковка, брокколи – все это полетело на белоснежную скатерть, оставляя грязные следы. Эдмонд резко встал из-за стола.

– Молодой человек! Покиньте столовую, немедленно! Вы лишаетесь обеда и останетесь голодным до ужина. Надеюсь, что пустой желудок научит вас манерам лучше, чем мои слова! – ледяной тон отца даже меня заставил вздрогнуть. Что уж говорить о ребенке. Бастиан тихо шмыгнул носом и убежал из-за стола. Когда его шаги стихли, отец опустился на стул.

– Прошу прощения за эту неприятную сцену. Сын иногда забывается. Пожалуй, мне стоит строже следить за его поведением, – сказал, как отрезал. И тут же углубился в газету, не обращая внимания на меня и слуг, что убирали приборы за Бастианом. А я пребывала в немом шоке. Куда еще строже? Судя по всему, мальчишка воспитывается одним отцом и нянькой, матери при нем нет. А отец словно айсберг – ни тебе ласковых слов, ни улыбок или игр. Все дети в этом возрасте плохо едят, но устраивать из этого трагедию конечно не стоит.

Язык так и чесался что-нибудь сказать, но я понимала, что сама одной ногой стою на улице, куда мне со своими советами соваться. Поэтому молча доела свой обед, так и не притронувшись к десерту. Мне казалось несправедливым, что я буду есть сладкое, в то время, как ребенок остался ни с чем. Прежде чем уйти, обратилась к Эдмонду.

– Господин Виардо!

– Слушаю вас! – отозвался он, откладывая газету. И снова уставился на меня тем самым недовольным взглядом.

– Прежде всего, хочу поблагодарить вас за гостеприимство! За вашу щедрость и за вкусный обед, – я чуть кивнула ему в знак благодарности.

– Пожалуйста! Это мелочи. Мне было несложно. Вы сами видите, дом пустует, — Виардо обвел рукой, указывая на огромную столовую, где за огромным столом сидели только мы.

– Еще я хотела кое-что у вас узнать. Конечно, времени прошло не много, но может вы что-то смогли выяснить по поводу моего перемещения?

– Это оказалось не так просто. На прямую задать вопрос знающим людям я не могу, так как это вызовет ненужные расспросы и внимание. Так что действовать приходится очень осторожно. Через месяц состоится королевский бал в честь дня рождения принца. В неформальной обстановке легче узнать необходимую информацию. Все будут развлекаться, выпивать, главное направить разговор в нужное русло. Вот тогда-то и попытаюсь что-нибудь разузнать.

– Месяц?? – я пришла в ужас от перспективы пробыть здесь еще минимум месяц. – На родной планете осталась моя семья, которая, должно быть, очень беспокоится сейчас.

– Здесь не так уж и плохо, согласитесь, – язвительно заметил он, — вас кормят, поят, прилично одели...

Нет, ну это уже слишком, что он себе позволяет! Я перебила господина.

– Я вам, конечно, безмерно благодарна, но не нищенка какая-нибудь. В моем мире люди одеваются намного проще, поэтому на мне было то скромное платье. Я и моя семья живем в красивой квартире, имеем несколько машин, счет в банке. У меня есть сережки с бриллиантами, — откинула прядь волос, демонстрируя свои капельки-сережки, с настоящими бриллиантами.

Эдмонд рассмеялся.

– Мисс, никто не сомневается в вашей успешности где-то там, в вашем мире. Но здесь у вас ничего нет, кроме вашего домашнего платья и смешных тапок, — на этих словах он снова рассмеялся, а я покраснела. Надо же было этим чертовым тапкам со мной переместиться! Теперь этот язвительный джентльмен будет при каждом удобном случае их вспоминать.

– Но ваши ножки в гольфиках смотрелись очаровательно, должен заметить, — тихо добавил он, скрывая улыбку за газетой. А я в очередной раз поблагодарила за обед и в смущении ретировалась в свою комнату.

Уже будучи в покоях посмотрела на себя в зеркало. Мамочки! Щеки пылают, уши алые. Вот позорище! Краснею, будто мне пять лет. Наверное, это так на меня действуют правила приличия, принятые в этом обществе. Раньше меня абсолютно не смущали мои голые коленки или юбки, что едва прикрывают стратегически важные места. А теперь оказавшись в мире, где дамы ходят степенно, носят юбки до пола, разговаривают на «вы» даже с близкими людьми, невольно начинаешь подстраиваться под окружающую атмосферу и чувствуешь себя крайне неловко из-за собственной домашней одежды.

Я пообещала себе, что обязательно справлюсь с новыми для меня правилами этикета. Научусь тому, чего не умею делать. Ведь я не должна выделяться на фоне остальных дам. По крайней мере до того момента, пока не выясню, что ждет меня здесь и как действовать дальше.

Мне было немного одиноко сидеть в комнате. Заняться нечем, делать ничего не нужно. Так и с ума сойти недолго! От безделья я заглянула во все шкафчики и полочки, что находились в моем распоряжении. Большая часть из них пустовала, ведь своего имущества у меня не было. А то, что принесла Николет, уместилось на двух полках. Книг в моих покоях не обнаружилось, а телевизоров, судя по всему, придумать маги не успели.