– Да, милорд?
– спросил теперь Сиблэнкит, правильно истолковав взгляд своего работодателя.

– Думаю, что совет капитана Ютейна превосходен, - сказал Корис.
– Я полностью намерен воспользоваться той горячей ванной, о которой он только что упомянул. Почему бы тебе не пойти дальше и не погрузить наш багаж на борт? Если у меня есть сухая смена одежды, распакуй ее и отнеси в... "Медный чайник", не так ли, капитан?
– Ютейн кивнул, и Корис снова повернулся к Сиблэнкиту.
– Принеси ее, чтобы мне было что надеть, и если кухня выглядит так хорошо, как описывает капитан Ютейн, приготовь для меня ужин.

– Конечно, милорд.

– И не забудь о себе тоже, - предупредил Корис, подняв указательный палец и помахав им в направлении камердинера.
– Полагаю, ты так же замерз, как и я, и уверен, что у них есть не одна ванна.

– Да, мой господин. Спасибо вам!

Обычное выражение лица Сиблэнкита заметно посветлело, но Корис просто отмахнулся от его благодарности.

– А теперь, капитан, - сказал граф, возвращая свое внимание к Ютейну, - пожалуйста, не сочтите меня грубым, но чем скорее я залезу в свою горячую ванну, тем лучше. И хотя уверен, что "Сноу лизард" - замечательно удачно найденное судно, я также собираюсь провести довольно много времени в качестве вашего гостя. Уверен, что у нас будет слишком много времени, чтобы узнать друг друга поближе на пути к Фейрстоку.

***

Баня "Медного чайника" была обставлена просто, но хорошо построена и полностью оборудована. Корис провел почти час, погрузившись по шею, полузакрыв глаза в дремотном довольстве, пока горячая вода вымывала боль из его мышц. За последние несколько месяцев он провел больше времени верхом - или в одном из подпрыгивающих, раскачивающихся дилижансов, которые курсировали между почтовыми домами на более оживленных участках, - чем за все свое предыдущее существование, и он чувствовал каждую эту утомительную милю глубоко в своих костях. Справедливости ради, главные дороги здесь, в Ховарде, были спроектированы, построены и обслуживались гораздо лучше, чем когда-либо их подходящие аналоги в Корисанде. Широкие, вымощенные камнем, с хорошо продуманным дренажом и прочными мостами, они позволяли ему проходить в среднем чуть более ста миль в день. Он никогда не смог бы сделать этого на дорогах Корисанды, и, честно говоря, он даже жалел, что ему пришлось делать это на дорогах Ховарда. Тот факт, что это было возможно, не делал это чем-то отдаленно похожим на приятное, и пожизненное предпочтение графа морским путешествиям полностью подтвердилось в течение месяца с момента его отъезда из Тэлкиры.

Конечно, это была легкая часть его предполагаемого путешествия, - невесело напомнил он себе, когда наконец вылез из воды и потянулся за полотенцем, которое грелось перед огромной изразцовой печью, отапливающей баню.
– Залив Долар в октябре был примерно таким жалким участком морской воды, какой только можно было надеяться найти. И хотя у Кориса сложилось хорошее первоначальное впечатление о компетентности капитана Ютейна, "Сноу лизард" была галерой, а не галеоном. Она выглядела прилизанной, с малой осадкой и низкой посадкой... и опытному глазу графа было очевидно, что в морском путешествии она станет собственной сучкой Шан-вей.

Предполагая, что они переживут переход через залив (на что были, по крайней мере, равные шансы, если капитан Ютейн окажется столь же опытным, каким его считал Корис), оставалась восхитительная перспектива еще тринадцати сотен миль сухопутного путешествия - на этот раз по глубоким ноябрьским снегам - только для того, чтобы достичь южных берегов озера Пей. А потом была еще более восхитительная перспектива четырехсотмильного путешествия по озеру. Которое, несомненно, замерзнет к тому времени, когда он туда доберется, что, в свою очередь, означало, что ему придется проделать всю поездку - о, радость!
– на ледяной лодке.

Этот опыт, он не сомневался, заставил бы "Сноу лизард" выглядеть точно так же, как прекрасный круизный корабль, которым, как заверил его Ютейн, галера не была.

Хорошо, что тебе еще нет пятидесяти, Филип, - безрадостно сказал он себе, закончив вытираться полотенцем и потянувшись к бельевому ящику, который Сиблэнкит предусмотрительно поставил погреться перед плитой.
– Ты, вероятно, выживешь. Хорошо, что ты заранее позаботился о том, чтобы твое завещание было в порядке, но ты, наверное, выживешь. По крайней мере, до тех пор, пока на самом деле не доберешься до Зиона.

И в этом действительно была суть дела, не так ли? Что должно было произойти, когда он достигнет Зиона и Храма? Тот факт, что приказ о его вызове был подписан также великим инквизитором, а не только канцлером, не совсем успокоил его. Неудивительно, предположил он, поскольку он сильно сомневался, что это было предназначено для чего-то подобного. Тринейр и Клинтан никак не могли рассматривать Дейвина как нечто большее, чем потенциально полезную пешку. Когда-нибудь, если бы он, наконец, смог каким-то образом добраться до последнего ряда шахматной доски, он мог бы быть повышен - преобразован во что-то более ценное, чем сейчас. Но, если отвлечься от остального, Дейвин Дейкин был всего лишь очень маленьким мальчиком, и, по крайней мере, Клинтан ни на минуту не забывал, что пешки предназначены для жертвоприношения.

Корис сделал все возможное, чтобы успокоить Айрис, и он слишком хорошо знал княжну, чтобы пытаться утешить ее ложью. По мнению графа, девочка была даже умнее, чем был ее отец, и не боялась использовать острый ум, данный ей Богом и архангелами. У нее была вся способность ее отца таить обиду, пока та не умрет от старости, а затем набить ее чучело и установить где-нибудь, где она могла бы регулярно любоваться ею, но - по крайней мере, до сих пор - она обычно проявляла достаточную осмотрительность в выборе того, какие обиды держать. Это вполне могло измениться - действительно, могло уже измениться - учитывая, как ее мир разлетелся вверх тормашками за последний год или около того, но, несмотря на ее молодость, она была такой же способной, как и сам Корис, когда дело доходило до чтения политического ветра, распознания грозовых туч, собирающихся вокруг ее младшего брата. Вот почему он сообщил ей абсолютную правду, когда сказал, что сомневается, что у храмовой четверки есть какие-либо ближайшие планы относительно того, как они могли бы наиболее выгодно использовать Дейвина. И все же рано или поздно у них появятся планы, и именно по этой причине они решили протащить его все эти тысячи миль зимой по материку.