Она наклонилась и мгновение поработала над ногой, затем подняла очень стильную синюю туфлю.

– Эту, на всякий случай, если я проиграю. Это моя правая туфля, а моя левая нога больше.

– У меня есть комбинация ее вызова, - сказал Зилвицки.
– Поехали.

Арианне никогда не грозила опасность заняться папутисфагией, что было даже к лучшему, поскольку, в отличие от кожи, вещества, используемые для изготовления современной обуви, были совершенно невосприимчивы к кипящей воде.

Архитектор добралась до южного входа в башню Хьюго де Фриз так быстро, как только было возможно человеку. Сандра Туминелло ждала ее и проводила на лифте до логова Зилвицки на восемьдесят седьмом этаже. Она заметно нервничала, когда вошла.

– Я Лилиан Хартманн, - выпалила она почти перед тем, как переступить порог.
– Что все это значит?

Зилвицки, который уже встал, вежливо указал на стол для совещаний.

– Пожалуйста, мисс Хартманн. Присаживайтесь. Нам нужно вам кое-что показать.

Она осторожно опустилась на один из незанятых стульев, затем застыла, когда он вернул голограмму к жизни.

– Я полагаю, вы узнаете это, не так ли?
– Его тон был таким же вежливым, как и раньше, но выражение ее лица стало враждебным... или, возможно, защитное было бы лучшим описанием.

– Я не сделала ничего плохого! Во всем, что я разработала, нет ничего противозаконного.

– Уверен, что нет, - сказал Сабуро.
– На самом деле, я совершенно уверен, что все зависит от кода - и, возможно, от некоторых других. Но хотя то, что вы спроектировали, может быть законным, тот факт, что никто так и не удосужился предоставить отчет об этом в Службу безопасного строительства и выдачи разрешений, нарушает несколько законов. Кстати, я не строю догадок на этот счет. Мы проверили это.

Хартманн открыла рот, но он поднял руку, прежде чем она смогла заговорить.

– Мисс Хартманн, мы не заинтересованы в предъявлении обвинений по этому поводу. Я просто указываю вам, что мы могли бы. Что нам нужно, так это люди, которые, как мы думаем, прячутся в тех секретных зонах, которые вы спроектировали, - он указал на голограмму, - и любая помощь, которую вы можете нам оказать в выяснении того, как арестовать их, никого не убивая. Или не причиняя им вреда, если это возможно.

Хартманн откинулась на спинку стула. Выражение ее лица оставалось напряженным, но враждебность начала сменяться простой тревогой.

– Вы не сможете проникнуть быстро или легко, - сказала она.
– И вы никак не можете сделать это, не включив сигнализацию.

– А как насчет газа?
– спросил Зилвицки.
– Не могли бы мы ввести какой-нибудь нокаутирующий газ в их систему подачи воздуха?

– Это не сработает.
– Хартманн покачала головой.
– Мои клиенты были непреклонны в вопросах безопасности. Мы встроили детекторы, которые обнаружат что угодно - любое вещество, даже если детекторы не могут его проанализировать, - которое не соответствует стандартному составу атмосферы Мезы - кислород, азот, углекислый газ и тому подобное. И если они обнаружат что-либо лишнее в этой смеси, они отключат все воздухозаборники системы и обратятся к человеческому надзору, чтобы решить, является ли вещество токсичным. И если нет никаких человеческих контролеров - или если они есть, и они говорят об этом, - они работают на рециркулированном воздухе как можно дольше. Что измеряется в днях, даже если они максимально заполнены, а не в часах или минутах. Я не могу точно вспомнить, сколько, но это близко к неделе.

Зилвицки нахмурился.

– Не очень многообещающе, - сказал Сабуро.
– Хотя я действительно не хочу пытаться пробить себе путь внутрь.

– Энергия, - сказала Барретт. Все смотрели на нее, но она смотрела на Зилвицки.
– Их офисы все еще подключены к электросети?

– Да, - сказал Зилвицки.
– И это мысль. Если бы мы отключили электричество, рано или поздно им пришлось бы выйти. Особенно, если мы отключим внешние воздухозаборники в то же самое время, когда у них отключится кондиционер, и запечатаем их, оставив только воздух внутри их убежища.

– Это заняло бы по меньшей мере неделю, - сказала Хартманн.
– Их внутренняя автономная система питания гарантирована на такой срок.

– Черт, - пробормотала Барретт. Она была слишком глубоко погружена в свои мысли, чтобы заметить задумчивый взгляд, брошенный на нее Сабуро, прежде чем он снова обратил свое внимание на Хартманн.

– Вы сказали, что они отключают внешние воздухозаборники и переходят на рециркуляцию воздуха, если обнаруживают что-то, чего там не должно быть?
– спросил он.

– Это верно.

– Где внутренний воздуховод? Можем ли мы добраться до него, не включив сигнализацию системы?

– Гм.
– Хартманн нахмурилась, рассеянно глядя на схемы и чертежи, пока она думала.

– Вообще-то, вы могли бы это сделать, - сказала она наконец.
– Это было бы нелегко. Но я не могла полностью избежать служебных проходов. Я имею в виду, что могла бы отгородить внутренние проходы и шахты доступа, но мне пришлось обходить... общественный доступ. Ту часть, которая указана на официальных чертежах.