Вопль, который меня разбудил, издала одна из них, (кажется, она была в той четверке, с которыми Анхе держала тогда военный совет). Самой Анхе нигде не было видно. Она появилась из своей каюты спустя несколько минут совершенно заспанная, растрёпанная и так и не смывшая с лица вчерашнюю сажу. Я замер, ожидая её реакции на отсутствие захваченного нами корабля. И эта реакция не замедлила последовать. Нет, криков и плача не было, девушка даже не изменилась в лице, но её губы вдруг сложились в такую усмешку, от которой у меня по спине забегали мурашки! В следующую секунду она схватила за шкирку, пробегавшую мимо пиранью, резко встряхнула, что-то спросила и, оттолкнув её в сторону, пошла по кораблю, раздавая пинки, шлепки и затрещины.

Я аккуратно ушёл с её пути и тут увидел Огнеплюя, который удивлённо выглядывал из открытой двери каюты. Я махнул ему рукой, и он тут же взлетел мне на плечо.

— Что случилось? — Был первый, вполне естественный, но не слишком уместный вопрос, так-как случившееся было и так видно.

Я вкратце рассказал ему о своих находках и предположениях, а заодно спросил, что он делал в каюте Анхе?

— Что делал? Полночи слушал планы на будущее! Она уже «сыграла» свадьбу с доном Самбульо, а потом у неё «родилось» пятеро детей и все стали знаменитыми пиратами!

— Прими мои поздравления, «дедуля»! Вот только куда изволил отбыть твой «зять», без которого вся эта идиллия в принципе невозможна?

Огнеплюй глубоко вздохнул, но тут же вскинул голову.

— Слетаю, посмотрю! — Бросил он коротко и, снявшись с моего плеча, растаял в нежно-розовом утреннем небе.

Вернулся он, когда солнце стояло уже высоко, а галера полным ходом шла прежним курсом. Пираньи делали свою работу молча, и только время от времени виновато поглядывали на очень суровую капитаншу, стоявшую у борта с подзорной трубой. Едва взглянув на брата, я понял, что его разведка закончилась неудачей. Стало ясно, что быстро поправить ситуацию не удастся и оставалось надеяться на то, что судьба, богатая на всевозможные сюрпризы, милостиво преподнесёт ещё один и тогда всё изменится к лучшему. Состояние девушки мне было понятно, ведь я сам находился в таком же положении. Время и заботы притупляют душевную тоску, но тогда боль становится постоянной, ноющей, а это, поверьте, ещё хуже! Боль, которую испытывала Анхе, была острой и сильной, а человеку свойственно думать, что такая боль быстро пройдёт, особенно если принять своевременные меры. Видимо поэтому Анхе гнала корабль на юг с такой скоростью, на которую были способны сидевшие на вёслах пираньи и ветер, надувавший наш парус. Однако дни проходили за днями, но горизонт был по-прежнему пуст.

Интермеццо пятнадцатое

— ложный путь или ведьма в таверне

Как-то вечером я подозвал Огнеплюя, который теперь не отходил от своей хозяйки, и чаще сиживал на её плече, чем на моём.

— У нас заканчивается пресная вода и продовольствие. — Сказал я ему.

— Знаю! — Был ответ. — Я пробовал говорить об этом с Анхе, но она вбила себе в голову, что мы вот-вот нагоним тот корабль, и не хочет терять время ради экспедиции на берег.

— Корабль Лимо — тихоход и если бы мы шли с ним одним курсом, то давно бы уже нагнали! Скорее всего, он свернул в сторону или вообще отправился назад. В любом случае мы с ним наверняка разминулись.

— Мне это ясно! Тебе это ясно! Но вот как довести такую простую истину до девичьей головки, мозги которой перестали быть восприимчивыми от любви?

— Да, это вопрос! А что если…

Мне совестно признаться, что идея, в очередной раз обмануть Анхе, пришла в голову именно мне. Увы, но это так. Короче, когда Огнеплюй, ещё через пару дней, снова слетал на разведку, на сей раз в сторону берега, то он сообщил, что видел в бухте корабль «точь-в-точь, как тот»! Понятное дело, что галера тут же развернулась и полетела к берегу так же резво, как она до этого неслась к горизонту!

— Когда она увидит, что там нет никакого корабля, что ты ей на это скажешь? — Спросил я своего эксцентричного братца, который совсем не по попугайски угощался ромом из моих личных запасов.

— А почему ты решил, что там нет корабля? — Преспокойно ответил он. — Корабль есть, и он на самом деле смахивает на нужное нам судно. По-твоему, зачем я тянул время? Подыскивал удобное место для стоянки, богатое селение для грабежа и подходящую декорацию для спектакля, который мы сейчас с тобой разыгрываем!

— Так мы, что, ещё и селение грабить должны?

— А, по-твоему, откуда мы возьмём провиант? Может, предложишь вспахать поле, вырастить урожай, собрать его, а потом плыть дальше?

— Ну, можно было бы, что-то купить у местных жителей. У тебя же полно золота!

— Хм-м, об этом я как-то не подумал! — Огнеплюй почесал крылом хохолок. — Понимаешь, я никогда не рассматривал золото в качестве платёжного средства! Я люблю на нём лежать и играть с ним! В походе это делать невозможно, а потому я не взял с собой ни монетки! К тому же ни я, ни Анхе, ни пираньи, не умеем этого делать. В смысле, что-то продавать и покупать. А ты умеешь?

— Нет, но я видел, как это делается. Но что толку, ведь денег-то всё равно нет!

Огнеплюй глубоко задумался. Казалось, он решает в уме какую-то сложную задачу. Я решил ему не мешать, и занялся тем, что стал рассматривать приближающийся берег, который казался мне скалистым и неприветливым, не хуже чем фьорд незабвенного ярла Ванхагена. Впрочем, за линией скал угадывались живописные зелёные холмы.

— Эврика! — Вскричал Огнеплюй так неожиданно, что я чуть не свалился за борт.

— И что ты надумал? — Спросил я, восстановив равновесие.