– Да, сэр.

– Прикройте свою спину. Не допускайте подкрепления на мостик. Точно так же не выпускайте наружу охранников мостика, которые почти единственные, у кого есть тяжелое вооружение. Понятно?

– Держать то, что у нас есть. Никто не входит, никто не выходит. Инженерный отсек?

– Ганни Лей осталась там, как и сержант Энджелл. Но Георгиадас держит ситуацию под контролем; там есть пункт охраны, который они заняли, и они прикрыты в обоих направлениях. У вас не так, так что держись крепче. Понял?

– Понял это в одном, сэр. Что помешает им отчалить, сэр?

– Ничего.
– Джулиан мог расслышать мрачный юмор за этим единственным словом.
– Георгиадас сообщает, что двигатель прогревается под пультом дистанционного управления с мостика прямо сейчас, когда мы разговариваем.

– Да, сэр.
– Джулиан облизнул губы и тихо выругался.
– Сэр, меня спросят. Что, черт возьми, мы собираемся делать? Я думаю, что предпочел бы снова встретиться с кранолта.

– Я собираюсь сделать одну вещь, до которой, как я поклялся себе, я бы не опустился ни при каких обстоятельствах, особенно если бы дела были плохи.

* * *

– Вперед! Вперед! Вперед!

– Ваше высочество, просто подождите!
– рявкнул Добреску.
– Еще тридцать секунд до подъема. Это оптимальное окно. Так что просто сядьте, черт возьми, и заткнитесь, черт возьми.

– Черт побери!
– Роджер чуть было не ударил кулаком по дисплею, но вспомнил, когда он в последний раз, все эти столетия назад, был в столь тесном маленьком отсеке, как этот, в боевой броне с силовым приводом, и осторожно постучал по панели управления. И все же ему было трудно сдерживать себя. Трудно. Дисплей показывал, что из тридцати морских пехотинцев, которые поднялись на "бродячее грузовое судно", в живых уже осталось двадцать четыре. Такими темпами спасать было бы некого.

– Приготовиться к подъему, - крикнул Добреску по системе "Всем сразу".
– Наденьте шлемы! Вы, пе... мардуканцы, приготовьтесь. Вы будете чувствовать себя по-настоящему тяжелыми. Три, два, один...

– Просто держись, Нимашет, - прошептал Роджер.
– Просто держись...

Четыре штурмовых шаттла морской пехоты, в которых находился мардуканский контингент собственных сил басика, поднялись в небо на столбах пламени.

* * *

– Всем подразделениям, держите то, что у вас есть, - крикнул Панер.
– Кавалерия уже в пути.

– Сатана, защити нас, - рявкнула Косутич, когда подразделение коммандос покатилось по коридору. Она подстрелила одного, но остальные трое ушли.
– Нас перехитрили и превзошли в стрельбе, капитан.

– Я заметил, - спокойно сказал Панер.
– Предложения?

– Пусть мы с Поэртеной отнесем это им, - сказала Косутич.
– Наличие мобильных сил заставит их отреагировать.

– Я пришлю сюда мобильные силы через...
– Он сверился со своим скафандром, - семь минут.

– Семь минут - это долгий срок, Арман.

Панер вздохнул и кивнул.

– Так оно и есть.

* * *

– Ааааааа!

– О, успокойся, Растар, - проворчал Роджер. На всех шаттлах еще были установлены дополнительные баки с водородом, и запланированный перехват был рассчитан на основе этого почти безграничного запаса топлива. Таким образом, они поднялись при трех g и достигли бы максимума почти в семь. Для Роджера и пилотов это было просто очень неприятно. Для мардуканцев, которые никогда не испытывали перегрузок больше пары g во время своих ограниченных ознакомительных полетов в условиях микрогравитации, это был кошмар.

Они заставили бы их всех пройти по крайней мере через один подъем, но ничего подобного этому. Людям удалось убедить себя, что не существует мыслимой ситуации, в которой мардуканцев действительно использовали бы для боевого нападения, поэтому не подвергали их реальным стрессам, связанным с таким запуском. И теперь мардуканцы и их союзники расплачивались за эту самодовольную мягкость.

– Помните, все руки напряжены!
– ахнул Роджер.
– Сожмите свои животы, как будто собираетесь помочиться, но заткните свои задницы.
– Он взглянул на контрольные индикаторы.
– Всего только две... три минуты.

* * *

– Ненавижу свободное падение, - сказал Марк Сент-Джон, обнимая корпус корабля.

Их ранцы автономного движения исчезли, и теперь двое морских пехотинцев лежали ничком за крошечным внешним мостиком. Первая огневая точка, ракетная установка, была незащищена. Но к тому времени, как они добрались до второй и последней, тяжелой плазменной пушки, святоши почувствовали прилив здравого смысла и послали одно из своих немногих "свободных" тяжелых орудий для ее защиты. Межкорабельная пушка сама по себе не могла выстрелить достаточно сильно, чтобы поразить морских пехотинцев, иначе они бы уже превратились в составные атомы, но тяжелая пушка, выскочившая из огневого отверстия, надежно прижала их к корпусу. Из-за угла, который у них был, они не могли даже отступить назад и развернуться.