— Меткость не к черту, мне кажется, ты начал толстеть, тебе бы на тренировку сходить.

— Очень смешно, спасибо, что заметил поганец.

Кларенс улыбается во все зубы, швыряя подушку обратно. Я осматриваю его с ног о головы. На нем светлый парадный мундир.

— По какому случаю нарядился?

— Сегодня будем праздновать твою свободу! — улыбка сама по себе расплывается на моем лице. Да, неужели я и вправду освобожусь от этих оков.

Одевшись, мы идем на кухню в поисках еды, сегодня мне не хочется завтракать вместе с братом и его женой.

Вчера Карл провел ночь с любовницей, а значит Екатерина сегодня не в духе. Я не особо ей нравлюсь, но вслух она этого никогда не скажет.

Мы быстро завтракаем, прежде чем идти к брату.

Уже подходя к тронному залу, до меня доносятся крики.

Кричит Карл. Определено.

Войдя внутрь, заметив меня все замолкают. Барбара срывается с места направляясь ко мне. В ее черных как ночь волосах блестят желтые ленты, а маленькое зеленое платьице шуршит от ее бега.

— Дядя Даниель! — восторженно кричит малышка, забираясь ко мне на руки. Ее маленькие ручки обнимают меня за шею. Вдохнув аромат сандала, я крепко прижимаю малышку к себе.

— Как ты Совенок?

— Ты приехал теперь все хорошо, мама и папа снова ругаются! — «Да я заметил» — думаю я. Но не чего не произношу в слух, лишь улыбаюсь, поглаживая ее мягкие кудряшки.

— Кларенс, отведи мою любимую племянницу в мои покои, там для нее есть подарок.

— Подарок! — с блеском в глазах произносит Барбара, — Какой?

— Увидишь! Беги с Кларенсом, я позже приду. Идет? — Барбара целует меня в щеку. Отпустив ее на пол, малышка берет Кларенса за руку.

Я улыбаюсь ровно до тех пор, пока двери за их спинами не закрылись.

— Что опять вы тут устроили? — громко говорю я. Да, возможно мне не следует так говорить со своим королем и королевой. Но все что касается Барбары, выводит меня из себя.

Брат закатывает глаза, садясь на ступени у своего трона. Екатерина молчит, опустив голову, нервно теребя носовой платок.

— Мы уже не раз с вами это обсуждали, — начинаю я, — не нужно ей слышать ваши ссоры и некорректную брань.

— Даниель, — вздыхая, говорит брат, — Я с тобой полностью согласен, но Екатерина, будто специально привела ее.

— Да, ребенок хотел повидаться с отцом!

— Хватит! Если между вами нечего нет, так будьте любезны не показывать это Совенку. Она слишком маленькая для всего этого дерьма, — Екатерина вздергивает подбородок.

— Я не намерена слушать твои нотации, если ты не забыл я твоя королева, Даниель. И я не….

— Довольно! — голос Карла заставляет ее замолкнуть, в принципе, как и всегда, — Иди к себе. У меня с братом много дел.

Лицо Екатерины вспыхивает от злости, но все же молча подчиняется. Проходя мимо меня, она бросает испепеляющий взгляд. До которого мне совершенно нет дела.

Оставшись одни, я подхожу к брату, плюхнувшись на каменную ступеньку рядом с ним.

— Да, не смотря на то, что я старше, да еще и король, ты до сих пор отчитываешь меня.

— Порой нужно спускать тебя с небес на землю. Ктомуже ты знаешь, что я прав, — Карл кивает, — Я люблю твою дочь как свою. И не хочу, чтоб она слишком рана познакомилась с этим жестоким миром.

— Я знаю брат! И очень благодарен тебе за это. Случись что со мной, я знаю, ты защитишь ее.

— Пока я рядом, с тобой нечего не случится брат мой! — Карл улыбается, кладя руку мне на плечо.

— Ну, раз зашел такой разговор, — Карл наклоняет ко мне голову, его глаза дьявольски блестят, — тут как раз освободилось должность моего Сенешаля.

— Карл, — я закатываю глаза, поднимаясь на ноги. Почти каждый наш разговор сходится к этой проклятой

должности. Сенешаль, или как я говорю десница, ближайший советник короля. И второй по значимости человек после него.

В его обязанности входит все, вплоть до присутствия на совете. Так же он имеет права приминать серьезные решения от имени короля.

И самое, что было мне невыносимо, это — Сенешаль обязан постоянно жить при дворе. Не каких путешествий, никаких приключений.

— Мы уже говорили об этом, и не раз! Зачем мне это должность, если я и так ближе некуда. И меня все устраивает. У меня есть титул, деньги, что еще желать! — брат поднимается на ноги.

— Все же подумай, ты же знаешь этих вельмож, что восседают на моем совете. Они считают, что я слишком много дал тебе власти, а так с титулом Сенешаля тебе и слова никто не посмеет сказать.