— А я уже сыну пообещал, что будет казнь. Не каждый день можно увидеть, как драконы делают барбекю.

Ангел и демон после этих криков заметно занервничали. Да и я тоже. Ведь и на старуху бывает проруха...

— Показывай своё оружие, — кричал искатель народной справедливости.

— Хорошо бы, в качестве наглядной демонстрации, подстрелить дракона... — откликнулся ещё один голос. — Это будет покруче, чем какое-то барбекю.

Я посмотрел на чету Коломбо. Дон Вито и донья Карлотта, к счастью, вели себя так, словно их всё это не касалось.

А мне сделалось немного обидно. Благодаря драконам у всех этих людей есть дом. Несовершенный, как и всё во вселенной. Но не самый худший!

Впрочем, недовольные есть всегда — горячий пример тому Поганец и Золотко. Уж они-то знают побольше, чем любой мелкий лавочник, и всё равно тянут одеяло на свою сторону.

Такова человеческая природа — всегда хотеть большего. Особенно, если оно есть у кого-то другого.

— Я хочу сделать заявление, — громко, чтобы перекрыть несанкционированные выкрики, заявил я.

Шум постепенно затих.

— Меня обвиняют в том, что я привёз эти ЯЩИКИ в Сан-Инферно, — продолжил я. — Я признаю свою вину.

Что тут началось!..

Лолита с Розарио вскочили с мест и принялись кричать, Кассандра, бросив на меня испепеляющий взгляд, демонстративно нырнула в толпу.

Эрос Аполлон на ступенях клуба раздвинул губы в хищной улыбке. Блеск его белых зубов ослеплял даже на таком расстоянии.

Народ вокруг подсчитывал барыши или рвал на себе волосы. Это те, кто делал ставки, — понял я. — Ну что ж, такова жизнь: кто-то проигрывает, кто-то выигрывает... А наживаются всегда букмекеры, — я обратил внимание на другую часть трибун, где собрались сливки местного общества: мастера Гильдий, которые, разумеется под большим секретом, обладали инсайдерской информацией...

Лука Брази отлично поработал, — я кивнул консильери. — Все настолько УВЕРЕНЫ в моей виновности и увлечены выигрышами по ставкам, что забыли о главном.

К эшафоту подбежал господин Крючкотворс.

— Не то, чтобы я возражал, вьюноша, — сказал он в полный голос — всё равно остальные были заняты. — Но вам не кажется, что признание вины — это не самая лучшая стратегия защиты?

— В некоторых мирах считается как раз наоборот, — возразил я. — Ну, типа, покайся, и всё тебе простят.

— Поверьте старому мудрому эльфу, молодой человек, — ядовито откликнулся законник. — Признание вины не отменяет самого деяния. Мало сказать: мне очень жаль, но...

— Так я этого и не говорю, — перебил я. — Я просто признал, что причастен к тому, что на проспекте в данный момент громоздится огромная куча железа.

— Куча железа? — я говорил, что законник был цепким, как бультерьер? — Шо ви хотите этим сказать?..

— Сейчас узнаете, — и я повернулся к толпе.

— Вы играете с огнём, вьюноша, — предупредил законник, и качая ушами, отошел в сторону.

— Эге-гей, народ! — закричал я. — Хотите развлечься?

Шум мгновенно утих. Таковы жители Сан-Инферно: стоит посулить веселуху, тут же становятся послушными, как дрессированные тушканчики.

— Знаете, мне вовсе не хочется быть зажаренным заживо драконом, — продолжил я доверительным тоном, усаживаясь на край эшафота.

— Никто не хочет, бро, — донеслось из толпы.

— Поэтому я предлагаю вот что... — так как говорил я уже совсем тихо, толпе пришлось затаить дыхание и податься вперёд, поближе к помосту.

Спрыгнув на землю, я пошел к горе ящиков с гранатомётами.

Шеренга эцилопов дёрнулась, но Энди остался неколебим, как статуя, и остальные успокоились.

А я подошел к штабелю и приподнял крышку одного из ящиков.

Да. Всё по списку. Кажется, это — пистолеты-гранатомёты облегчённой модели, как мы и заказывали...

Взяв парочку, я поднял их дулами вверх. И пошел по направлению к Поганцу и Золотку.

— Я так понимаю, вы, господа, выступили главными обвинителями и инициаторами моего ареста, — сказал я, всучивая им по экземпляру чёрной, лоснящейся от масла смерти.

— Это был наш долг, — скромно заметил демон.

— Мы всегда стояли и стоим на страже общества, — добавил ангел. Пальцы его любовно поглаживали ложе гранатомёта.

Такое вот волшебное действие оружие производит на всех людей, даже на отъявленных пацифистов: стоит почувствовать успокоительную тяжесть в руке, сразу становишься хозяином жизни.

Ну, и смерти, если не повезёт...

— Все это слышали? — обратился я к толпе, а потом посмотрел на глав Гильдий. Мастер Заточчи, Господин Скряб, Серпент, мадам Люсинда — все были в сборе. — Думаю, что будет только справедливо, если приговор приведут в исполнение САМИ обвинители! — объявил я.