Эндрю вытащил пачку табака, сутулился, закурил сигарету, глубоко затянулся и выпустил струйку дыма. Я видел, что он тянет время, и ждал ответа.

– У меня сломался телефон, – неубедительно сказал он, – разбился вдребезги. Я не могу узнать их номер. Простите.

– Это не проблема, – улыбнулся я, – у меня есть специальная программа, и мы с ее помощью можем извлечь данные из поломанного телефона.

Он тяжело сглотнул. Эндрю нервничал, как подросток. Он взглянул на отца, прежде чем ответить мне.

– Позвони мне, Эндрю, и сделай это сегодня, – сказал я, легонько похлопывая вставшую Молли. – Просто сделай все правильно. Пожалуйста.

* * *

Спустя два дня после обеда мы с Молли пытались найти редкую кошку-сфинкс по кличке Андромеда. Тогда же я получил голосовую почту от Рену. Ее счастливый крик был таким громким, что мне пришлось уменьшить громкость динамика.

– БАФФИ НАШЛИ! – кричала она, и этот крик словно молния пронзил меня, – двое молодых парней передали ее в центр помощи животным в Эссексе, – сказала она, пытаясь отдышаться, она едва могла говорить, – они проверили микрочип Баффи и позвонили мне. Сачин и я едем туда. Я и подумать не могла, что этот день действительно настанет. Никогда не думала, что увижу ее снова. Огромное спасибо, Колин.

Затем несколько секунд в трубке раздавались радостные рыдания. Я тоже не смог сдержать слез еще до того, как положил трубку, и мне не стыдно в этом признаться. В зеркало заднего вида было видно, как Молли ерзает на своем месте.

– Так-так-так, детектив-констебль Молли Бутчер, – сказал я улыбаясь. – Похоже, мы наконец раскрыли это дело.

Я глубоко вздохнул. Это было тяжелое расследование, но мы с Молли с ним справились. Вернувшись в Крэнли, я сразу же позвонил в Службу спасения животных, чтобы получить дополнительную информацию о том, как вернули Баффи. Мне сказали, что два мальчика-подростка из района принесли этого щенка, не сказав ни слова. Вероятно, посредники, их наняли, чтобы вернуть собаку. Преступники решили сбыть ее с рук, поскольку о собаке слишком много говорили. На первый взгляд, уничтожение «улики» могло стать самым легким для них вариантом, но они не стали избавляться от собаки более жестоким образом.

Баффи доставили в спасательный центр в ужасном состоянии: у нее был воспален один глаз и ободран нос, что неудивительно, ведь она провела все это время в металлической клетке. Ее белая когда-то шерсть была спутана и кишела блохами, она была исхудавшей и несчастной, но, слава богу, она была жива и наконец-то вне опасности.

Я оставил Рену и их семью на несколько дней, чтобы дать им время пережить возвращение Баффи и побыть с ней. Но мы все время были на связи по смс и электронной почте. Щенок побывал у ветеринара и получил справку, что совершенно здоров, и, конечно, все это время Баффи баловали и любили еще больше обычного.

На следующей неделе я совершил визит в Уилсден-Грин. То, как Гарри и Фредди бегают по саду с их счастливой здоровой и пушистой маленькой собачкой, было зрелищем, на которое отрадно было смотреть, и это снова напомнило мне о моем брате. Я повернулся к Рену, которая улыбнулась мне счастливой улыбкой.

– Я никогда не забуду, что вы сделали для нас, Колин, – сказала она, – наша семья снова стала полноценной.

– Я бы не справился без Молли, – сказал я с чувством. Я и сам был немного взволнован. Я обнялся с Рену, прежде чем помахать на прощание мальчикам.

Когда я пустил Молли в машину, она легонько подтолкнула меня носом под локоть и посмотрела на меня с беспокойством, как бы говоря: «Ты в порядке, папа? У тебя грустные глаза…»

Признаюсь, я был морально истощен. Расследование дела Баффи продлилось несколько месяцев, и у меня, как и у Рену, были сомнения по поводу того, что конец будет благополучным. Слава богу, я сдержал свое обещание, и Баффи вернулась туда, где ей самое место.

Я посмотрел на Молли, которая все еще казалась немного смущенной.

– У меня все хорошо, Молли, честное слово, – сказал я, ласково потрепав ее по холке.

Колокольчики

Хотя способности Молли реагировать на запах и брать след были уже на высоте, было крайне важно продолжать наши тренировки. Нам еще было чему учиться, например, обнаруживать тайники, потайные отверстия. Через три-четыре недели я собирался отвезти ее на ферму Брамбл-Хилл, чтобы еще потенировать. Молли часто заранее чувствовала, что мы едем туда, и, едва я успевал собрать вещи, она занимала выжидательную позицию у входной двери. Пока я обувался в прогулочные ботинки, она ставила свою лапу мне на ногу.

Иногда в Брамбл-Хилле я ставил перед Молли конкретные задачи, которые были взяты из нашей предыдущей практики. Я, например, прятал кошачью шерсть на платан, чтобы Молли могла и высоко на платане обнаружить ее. Или, например, я брал ее в места, где было многих уличных мелких животных, на прогулку вдоль озера или канала, где много живности, чтобы, несмотря на запахи и звуки вокруг, она умела сосредоточиться на главной задаче, например на кошачьем запахе, несмотря на запахи белок, кроликов или уток. В то время прогресс Молли в течение последних месяцев был очевиден, и было важно, чтобы ее успехи были закреплены и доработаны.