Обычно завоеватели поступали таким образом. При осаде города пощада (араб. аман) жителям давалась только в случае-немедленной сдачи (но и это правило иногда не исполнялось, если завоевателям это казалось невыгодным). Если город сдавался только после долгого сопротивления, жителей его выгоняли в поле, где они оставались пять-десять дней и более под надзором монгольских воинов. Закончив ограбление города и дележ добычи, они принимались за горожан: военных убивали, семьи их обращали в рабство. Девушек и молодых женщин также обращали в рабынь и делили между знатью и воинами.

Ремесленников и искусных мастеров распределяли в качестве рабов между монгольскими царевичами и знатью (либо уводили в Монголию [526] , либо оставляли для эксплуатации на месте), но их участь была лучше тем, что их часто не разлучали с семьями. Здоровую мужскую молодежь брали в «толпу» (перс. хашар, из араб. хашр), т. е. для тяжелых осадных работ и обозной службы, а во время сражений «людей толпы» ставили впереди войска, делая их мишенью для выстрелов их же соотечественников. Остальным жителям позволяли вернуться в их разоренные жилища.

Не лучше было и положение сельчан. «Всякий раз, — писал Нисави, — как татарский отряд, числом, положим, в тысячу всадников, опустошал какой-нибудь округ, он собирал крестьян, каких находил в селениях, и отводил их к главному городу округа. Там крестьян заставляли ставить баллисты (манджаник, араб.) и рыть окопы, пока город не будет взят» [527] .

Если же город удавалось взять только штурмом после упорного сопротивления или если в уже покорившемся городе вспыхивало восстание, монгольские полководцы производили «всеобщую резню» (араб.-перс. катл-и гамм), а оставшихся жителей, выгнав их предварительно в поле, делили между воинами, которые обращали их в рабство. Арабские и персидские источники приводят не менее трех десятков случаев «всеобщей резни». Так было в Отраре, Сыгнаке, Ашнасе, Термезе, Нисе, Балхе, Нишапуре, Сабзаваре, Тусе, Гургандже, Герате (при вторичном взятии после восстания) [528] и в других местах. Порою вместе с городами вырезывались и их сельские округи [529] . После резни пленных писцов заставляли подсчитывать число убитых. По словам Джувейни, после резни в Мерве подсчет убитых продолжался 13 дней [530] .

Достойно внимания, что жестокости Чингис-хана и его полководцев не только картинно изображают историки антимонгольского направления (Ибн-ал-Асир, Нисави, Джузджани, Сейфи), но не замалчивают и промонгольски настроенные историографы чингисидских ханов (Джувейни, Рашид ад-Дин и др.). Это объясняется тем, что и сам Чингис-хан не стеснялся хвалиться своими жестокими актами. Джузджани приводит рассказ очевидца Вахид ад-Дина Бушанджи, ученого казия гарчистанского, побывавшего в плену у монголов и одно время зачисленного в свиту Чингис-хана. Последний однажды в кругу придворных расхвастался по поводу того, что вот, мол, какие славные деяния совершил он, Чингис-хан, перебив и уничтожив такое несметное количество людей [531] .

Прежде чем обрушиться на государство хорезмшаха, Чингис-хану пришлось весною 1219 г. уничтожить эфемерное государство Кучлук-хана найманского, который в 1210 г. в союзе с хорезмшахом Мухаммедом разгромил державу кара-китаев (Западное Ляо), получив при этом на свою долю Семиречье и Восточный Туркестан. Но Кучлук для этих стран был чужаком, его найманские воины, размещенные на постой в домах жителей, угнетали их. Вдобавок буддист Кучлук начал гонение на ислам — религию большинства населения этих стран и запретил отправление мусульманского культа [532] , от жителей он требовал принятия либо буддизма, либо христианства [533] . Правление Кучлука вызвало всеобщую ненависть населения. Учитывая это, Чингис-хан запретил своим войскам повальный грабеж и резню во владениях Кучлука. Войскам Чингис-хана не стоило большого труда быстро разгромить царство Кучлука и уничтожить его найманских воинов, тем более что Чингис-хан здесь, как и везде, неизменно придерживался политики полной веротерпимости и покровительства духовенству.

Лето 1219 г. Чингис-хан со своими войсками провел на Иртыше, готовясь к вторжению в Среднюю Азию. Точная численность его войска (как и хорезмшаха) неизвестна: приводятся цифры очень различные, порою фантастические [534] . В. В. Бартольд определял общую численность войска Чингис-хана от 150 до 200 тыс. Однако эта цифра может относиться только к ополчениям собственно Монголии [535] . Но к 1219 г. Чингис-хан располагал уже и ополчениями вассалов-тюрков — Арслан-хана карлукского, уйгурского идикута Барчука и др. Однако значительная часть войска (62 тыс.) находилась в Китае, часть же должна была оставаться, как это обычно делалось, в Монголии для охраны семейств и стад. Учитывая все это, можно думать, что вторгнувшееся в Среднюю Азию монгольское войско вместе с ополчениями вассальных владетелей (которые могли привести самое большее несколько десятков тысяч) [536] не превышало 120–150 тыс. человек. Число воинов, размещенных хорезмшахом по городам одного только Мавераннахра, Нисави определяет в 100 тыс. [537]

Поход начался в сентябре 1219 г. Часть войска во главе с сыновьями Чагатаем и Угэдэем Чингис-хан выделил для осады Отрара; другой отряд во главе со старшим сыном Джучи он послал для завоевания городов по нижнему течению Сыр-Дарьи; третий отряд во главе с Алак-нойоном был назначен для покорения городов по верхнему течению Сыр-Дарьи. Осада Отрара заняла пять месяцев. Гайир-хан, знавший, что ему нечего ждать пощады, защищался отчаянно со своими «подобными львам» воинами. Но посланный хорезмшахом ему на помощь Карача-хаджиб пал духом и изменил. Он со своим отрядом покинул город через ворота, в которые тотчас же вошли монголы. Для взятия цитадели (хисар) понадобился еще месяц. Когда и цитадель была взята и все ее защитники полегли, Гайир-хан с двумя оставшимися воинами продолжал сражаться на кровле дворца; когда не осталось стрел и оба его товарища пали, он продолжал бросать в монголов кирпичи, которые рабыни (канизакан) подавали ему со стены дворца. Когда не осталось кирпичей, монголы, окружив его, схватили и казнили [538] .

Отрар пал в феврале 1220 г. Между тем отряд Джучи в течение зимы 1219/20 г. взял один за другим города по нижнему течению Сыр-Дарьи. Его сопровождали местные купцы, Хасан-ходжа и 'Али-ходжа, еще до войны поступившие на службу к монголам. Хасан-ходжа был послан в Сыгнак уговорить жителей сдаться, но «злодеи, чернь и бродяги» (шариран ва аубаш ва рунуд) там умертвили предателя и оказали врагам храброе сопротивление. После семидневного непрерывного боя Сыгнак был взят, население вырезано целиком [539] . Затем были взяты Узгенд [540] и Барчилигкент, где население не оказало сильного сопротивления, поэтому всеобщей резни там не было. Но Ашнас, где верх взяли «бродяги и чернь», т. е. городские низы, оборонялся упорно, и большинство жителей было истреблено [541] . Дженд был покинут войсками хорезмшаха во главе с Кутлук-ханом, — через степь они бежали в Хорезм. Город был без сопротивления захвачен монголами и разграблен; на время грабежа жителей выгнали в поле на девять дней, но убили только немногих [542] .