— Да, хорошо, я передам, — ледяным голосом произнесла я, чувствуя, как обломок ручки упал сначала на колени, а потом на пол. Сердце ухало, как барабан, когда я дрожащей рукой положила трубку.

Несколько минут сидела в тишине, глядя на свои трясущиеся руки. Воспоминания, словно старый хлам, старательно утрамбованный в шкаф, тут же вывалились на меня.

— Дыши, Аль, дыши, — уговаривала я себя. Дрожащей рукой я ответила на два вызова, а потом увидела директора, который входит в приемную.

— Простите, — я посмотрела в зеленые глаза Алишера, только узнав, что они у него зеленые. — Можно мне на перерыв.

— Конечно! — удивился генеральный. Судя по лицу, он почувствовал себя гестаповцем.

Я передала ему бумажку с номерами и вопросами, а он кивнул.

— До того, как мы нашли секретаря, здесь был проходной двор, — заметил он, отдаляя бумажку с номерами. — Хорошо, я посмотрю.

Я дернулась, понимая, что сбегать нельзя! А вдруг я опоздаю с перерыва? А Дамир будет здесь?

Но я не была готова снова видеть Дамира. Рана в душе только- только начала заживать.

— Простите, — обратилась я к Алишеру. Тот остановился и посмотрел на меня в полоборота.

Дальше слова кончились. Проситься в первый день на пару часиков было верхом неприличия. Несколько глубоких вздохов, и я с мольбой посмотрела на генерального.

— Сейчас приедет Дамир, а я … Я не могу его видеть. Физически не могу, — прошептала я, а из глаза покатилась предательская слеза. Я поймала ее рукавом и посмотрела в зеленые глаза директора.

Алишер молчал. Он смотрел на меня, а я на него.

— Не подумайте, что я — плохой сотрудник. Просто… Просто мне очень тяжело… Это… — сглотнула я, пытаясь подобрать слова. — Поэтому будет сильно критично, если я уйду на… полчасика? И вернусь, когда он уже уедет? Я обещаю, что завтра даже не пойду на перерыв! Если нужно, я отработаю эти полчаса после работы. Нет, ну мало ли? Задержусь подольше… Если нужно будет.

— И где ты собираешься пересидеть? — спросил Алишер, а я смотрела на него. Казалось, такой суровый директор… И тут такое!

— Не знаю, — заметила я. — Могу в чужом отделе…. Впрочем, я что-нибудь придумаю!

— На улице холодно, — произнес Алишер, глядя в окно. Я тоже обернулась на панораму города, которой иногда любовалась.

— Здесь неподалеку есть кафе, — послышался голос Алишера. Я удивленно повернулась к нему и почувствовала укол совести. — Вот, сходи и купи себе кофе. И бизнес ланч.

На столе лежали деньги, а я бросила взгляд на начальника, краснея, как помидор.

— Я…я… деньги у вас не возьму, — прошептала я, чувствуя такую неловкость, от которой даже руки затряслись.

— То есть, зарплату, я могу не платить? — впервые на моей памяти рассмеялся Алишер. В тот момент, когда он смеялся, рядом с его глазами появлялись лучики первых морщин.

— Нет, зарплата мне нужна, — начала я, сделав глубокий вдох. — А вот… подарки…

— Бери и иди, пока я не передумал, — произнес Алишер, поглядывая на время. — Он только что мне написал, что у него получится подъехать раньше…

— Хорошо, — согласилась я. — Но только в счет будущей зарплаты!

Алишер ничего не сказал, а потом, когда я возилась с сумкой и костылями, коротко сказал:

— Из кафе будет видна парковка и главный вход.

Дверь закрылась, а с я удивлением услышала тихое: «В счет зарплаты! Нет, ну надо же!».

Я старалась побыстрее собрать сумку, нервно поглядывая на часы. Время беспощадно летело, а любого промедления могло хватить, чтобы столкнуться с Дамиром нос к носу. Осторожно делая шаг, я уронила сумку на стол, и она рассыпалась.

— Да что это такое! — возмутилась я, поглядывая с тревогой на дверь.

И тут же бросилась собирать все.

Телефон на месте, кошелек на месте, деньги… Я посмотрела на закрытую дверь с золотой табличкой и вздохнула. Ну раз уж мы решили, что в счет зарплаты, значит, в счет зарплаты!

Я экстренно выходила, поглядывая в коридор. Вызвав лифт, я боялась больше всего на свете, что прямо сейчас из него выйдет Дамир. Но лифт приехал пустой. Я вошла в него, чувствуя, что судьба дала мне передышку. Накинутая, но не застегнутая куртка, сумка на цепочке, которая висела у меня на шее и два костыля, которые я боялась случайно поставить в лифтовую щель, — вот и все, что я видела в зеркале.