Но вот сейчас, когда я узнала, что у меня есть ответ. Что для него всё это серьезно, что он не играет со мной. Мне очень хотелось в это верить, и я поверила.

— Ни какая это не месть, — покрутила я головой, — я тоже люблю тебя, — призналась я, но поспешно добавила, — но Руслан… Милана… ты не представляешь…я не знаю, что мне делать?

— Царица, — он привычным жестом приподнял мой подбородок, заставив замолчать и посмотреть на него, — ты действительно считаешь, что осчастливишь кого-то, если сама будешь при этом несчастна? Даже если это твоя дочь, Вика?

— Руслан, — у меня внезапно от схлынувшего напряжения, подкатили к горлу слёзы. Я вдруг поняла, что вот ему я могу довериться, пожаловаться, переложить часть проблем. Почему я должна нести этот груз одна? — Она очень категорична, сильно переживает наше расставание с Виком. Когда она узнает что ты, это ты…

Его лицо сразу закаменело.

— Это всегда будет стоять между нами, — продолжила я, отстраняясь от него.

— Не будет ничего стоять между нами, — проговорил он, притягивая меня обратно за плечи, и крепко обнимая, — нет такой силы, которая встанет между нами, только если ты сама не захочешь, а с остальным мы справимся.

— Мне страшно, — призналась я.

— Поверь, царица, мне страшнее, — усмехнулся Руслан, зарываясь носом в моих волосах. — Я никогда не думал, что появиться человек, кроме моего деда, который сможет мной управлять.

— Это ты сейчас признаёшь мою безоговорочную власть над тобой? — фыркнула я, удобнее устраиваясь в его руках.

— Признаю, — хрипнул его голос, — и повинуюсь. Чего желаешь?

— Поцелуй меня, — я обхватила ладонями его лицо, и сама притянула к себе, втянула в рот нижнюю губу, и слегка прикусив, нырнула языком в рот. Руслан тут же перехватил инициативу, обхватив одной рукой меня за талию, осторожно прижав, а другой зафиксировал за затылок, и углубил поцелуй. Я непроизвольно застонала, расслабляясь и отдаваясь на его милость. Впуталась в мягкие волосы на затылке пальцами, поощряя его и дальше наполнять меня своим вкусом и теплом, что расползались по венам нежными импульсами. И моё сердце сперва замерло от восторга, потом убыстрило ход, помчалось дробью, выскакивая из груди.

Руслан, насытившись моими губами, спустился ниже, несдержанно жаля и тут же сцеловывая нежную кожу на шее, всё так же держа меня за затылок, только теперь слегка натягивал волосы, чтобы я запрокинула голову, и предоставила ему полный доступ.

Сейчас его поцелуи были ещё слаще, прикосновения ещё приятнее, потому что душу горело его признание. Мне хотелось раствориться в этом моменте, остаться в нём как можно дольше. Это потом будет реальность, все проблемы и заботы, а сейчас пусть он не останавливается, пусть продолжает целовать и гладить, обрамляя мою кожу горячим дыханием, и не произвольно сильнее стискивая в объятиях.

— Давай заканчивать, царица, — засипел он, хотя сам и не думал отлипать, продолжая спускаться ниже, нещадно сминая мою блузку.

— Я не хочу… заканчивать, — запротестовала я, пытаясь отдышаться, и в подтверждении своих слов, прижала его голову к своей груди, к которой он уже добрался.

Укус, за чувствительный сосок, и тут же ласковое касание горячего языка. Я вскрикнула и выгнулась, настолько насколько позволял мой живот.

— Рус. лан, — снова простонала я.

Мне нравилось, произносит его имя. Кричать его, стонать, шептать. И сейчас я и не думала сдерживаться. Желание топило меня в сладких судорогах, затмевало мой разум, причиняло боль от ощущения пустоты между ног. Я хотела его так сильно, что готова была умолять его взять меня.

— Вика, я потом не остановлюсь, — прохрипел он, поднимая лицо. Его глаза тоже горели жадно и алчно. Губы алели среди бороды и усов. Грудная клетка ходила ходуном от тяжёлого дыхания, и к его яркому аромату парфюма, добавился тяжёлый мускусный, истинно мужской запах.

— Зачем останавливаться? — я почти простонала, когда поняла, что он всё же намерен отстраниться.

— Я боюсь тебе навредить, — признался он, выпутываясь из моих рук, которыми я притягивала его за рубашку.

— Не навредишь. Ну, пожалуйста, Руслан, я так хочу тебя, — захныкала я, понимая, что он вполне серьёзно.

— Вика, ну что ты делаешь? — вымученно простонал он, когда я обхватила ладошкой его член сквозь брюки, и сжала. По телу его пробежала судорога.

— Ты же тоже хочешь? — заглянула в его замутнённые глаза.

— Царица, я не смогу сдержаться…не смогу быть осторожным, здесь не то место… — сипел он, так проникновенно и обречённо, что я в полной мере поняла его слова о своей власти над ним. — Тебе же нельзя…

Я понимаю, что он, конечно же, прав, что здесь не очень подходящее место, а для моего положения тем более. Но как же мне потушить этот огонь? Как совладать с собой?

Тело в предвкушении эйфории всё покрывается мурашками, от его горячих прикосновений. Оно узнаёт его, и тут же подчиняется, и уже никак не может вырваться из этого плена.

Я хрипло застонала, когда он отстранился, и начал поправлять мою одежду.

Захотелось повести себя, как капризная девочка. Дать ему по рукам и надуть губки, потому что не дали то, что хочу. Но остатки разума, которые ещё не утекли в трусы, не давали мне опуститься до очередной гормональной истерики, и обиженно сопя, позволила Руслану, привести в порядок мою одежду.