Корнуты и другие подразделения, на щитах которых изображены две змеи, считались самыми боеспособными и занимали привилегированное положение в армии Константина. Именно поэтому статуэтка из Принстона представляет императора держащим щит с подобной символикой. В этом не было ничего необычного, поскольку в торжественных случаях императоры часто показывались в доспехах своих элитных подразделений [160] .

Рис. 9. Бронзовая статуэтка из Принстона, представляющая Константина.

Прорисовка И. В. Кирсанова.

Согласно существующей гипотезе, в Notitia dignitatum соблюдался иерархический принцип, в соответствии с которым перечень воинских отрядов начинался с самых старых и высоких по статусу подразделений. В V главе западной части Notitia dignitatutn Корнуты возглавляют список ауксилий, за ними следуют Бракхиаты, Петуланты, Кельты, Герулы и Батавы (ND, Ос., V, 158–163). Изображения на щитах Корнутов, Бракхиатов и Петулантов практически идентичны. А. Альфельди и некоторые другие исследователи полагали, что на них представлены рога [161] . Однако более вероятным кажется, что на щитах были изначально нарисованы все те же два обращенных друг к другу змея, точно такие же как и на щитах Кельтов. Но вследствие многократного копирования миниатюр рисунки утратили свои зооморфные формы [162] .

Рис. 10. Руна инг (1) и руна отала (2)

Вполне вероятно, что необычные шлемы воинов на триумфальной арке Константина украшают вовсе не рога, а змеи. В подобном шлеме представлен, например, англо-саксонский воин на пряжке, обнаруженной в английской деревне Финглесхам, недалеко от Дувра. Хотя эта находка относится к VI в., но, как показывают исследования, примитивные военные сообщества очень консервативны и весьма долго придерживаются своих традиций [163] .

Выдающаяся роль в войне за Италию Корнутов и других отрядов, сформированных из северных наемников, позволяет дать вполне рациональное объяснение «видению Константина». Согласно существующей традиции, накануне битвы при Мульвиевом мосту Константин получил некое знамение, предвещавшее ему грядущую победу. Есть две различные версии этого события. По одной из них, императору приснился пророческий сон. «Во время сна, — пишет Лактанций, — Константин получил повеление изобразить на щитах небесный знак Бога и так вступить в битву. Он сделал, как было приказано, и призвал Христа крестообразной буквой X с закругленной вершиной. Вооружившись этим символом, войско берется за мечи» (Lact., 44, 5) [164] .

Рис. 11. Изображения на щитах в Notitia dignitatum.

Прорисовка И. В. Кирсанова.

Рис. 12. Солдаты, изображенные на рельефе триумфальной арки Константина.

Рис. И. В. Кирсанова.

Вторую версию произошедшего чуда приводит Евсевий Памфил, уверяющий, что слышал этот рассказ из уст самого Константина: «Василевс получил удивительнейшее, посланное от Бога знамение, так что и поверить было бы нелегко, если бы говорил кто-то другой. Но нас с клятвой уверял в этом сам победоносный василевс, когда, спустя долго после того, мы писали настоящее сочинение и удостоились его знакомства и беседы; посему, кто станет сомневаться в истине сего сказания, тем более что и последующее время было свидетелем его истнны? "Однажды, в полуденные часы дня, когда солнце начало уже склоняться к западу, — говорил василевс, — я собственными очами видел составившееся из света и лежавшее на солнце знамение креста, с надписью: «сим побеждай!»". Это зрелище объяло ужасом как его самого, так и все войско, которое, само не зная куда, следовало за ним и продолжало созерцать явившееся чудо» (Euseb., V. Const., I, 28–29; пер. СПб. Духовной Академии, пересмотрен и исправлен Серповой В. В.).

Рис. 13. Варианты реконструкции «рогатого» шлема.

Рис. И. В. Кирсанова.

Рис. 14. Англо-саксонский воин, изображенный на пряжке VI в.

Прорисовка И. В. Кирсанова.

Существует достаточно обширная литература, посвященная видению Константина и обращению его в христианскую веру [165] . По мнению некоторых исследователей, изначально символ, принятый Константином, не имел никакого отношения к инициалам имени Христа и был языческого происхождения; возможно, он был связан с культом Аполлона, Недаром же существовало предание, что еще до похода в Италию этот бог явился Константину и обещал ему свое покровительство [166] . Античные христианские авторы увидели в этом знамении две перекрещенные греческие буквы Х и Р, образовывавшие монограмму Христа, а божество, которое якобы явилось императору во сне, посчитали самим Христом. Есть также мнение, что Константин умышленно избрал себе знак, который мог быть воспринят одними как христианский символ, другими — как языческий [167] .

Рис. 15. Битва у Мульвиевого моста. Кавалерия Константина обращает в бегство войска Максенция.

Рис. И. В. Кирсанова.

Рис. 16. Битва у Мульвиева моста. Гибель Максенция.

Рис. И. В. Кирсанова.

Согласно А. Альфельди, впервые христограмма (Хрисма) появляется на монетах Константина в 315 г. [168] Другие считают, что монеты с символикой, которую можно было бы истолковать как христианскую, начинают выпускаться только после 317 г. [169] Впрочем, и эти символы могут иметь «языческо-солярную» трактовку. Об отсутствии у императора каких-либо христианских взглядов в период, прошедший с момента битвы при Мульвиевом мосту, может свидетельствовать и триумфальная арка — памятник побед, одержанных им над согражданами, который был возведен в 315 г. На 4 рельефах арки представлены жертвоприношения языческим богам и нет ни малейшего намека на христианскую символику [170] .

По мнению М. М. Козакова, война с Максимианом Геркулием помешала Константину избрать в качестве официальной религии культ Геркулеса. С другой стороны, император не мог ввести в армии широкое почитание Аполлона, поскольку большая часть его солдат состояла из галлов и германцев, которым этот культ мог показаться сложным и малопонятным [171] .

Вместе с тем заменить Геркулеса Христом, даже если мы предположим, что Константин тяготел к христианству, было также невозможно, да и не имело смысла, поскольку солдаты Константина были в основном язычниками [172] . Поэтому Константину нужен был некий «промежуточный вариант», и таким вариантом, наиболее приемлемым и для самого императора, и для его солдат, стал культ Непобедимого Солнца (Sol Invictus), который Константин объединил с культом Аполлона [173] . «Вероятно, именно в это время, в конце 310–311 г., на щитах солдат и воинских штандартах могла появиться эмблема в виде свастики или перекрестных линий, напоминавших римскую цифру десять (X). Возможно, символика была более сложной и замысловатой, так как символ солнца в античных изображениях и надписях имеет очень большое количество вариантов. Возможно, что солнечная символика нашла какое-то сочетание с цифрой ХХХ, возникшей в связи с предсказанием, полученным Константином в храме Аполлона. Однако в любом случае есть основания полагать, что именно эта солнечная символика и была на щитах и штандартах армии Константина в битве у Мульвиевого моста. И независимо от личных религиозных убеждений Константина этот сложный знак стал рассматриваться как символ непобедимости императора, а христианский оттенок он приобрел значительно позже» [174] . Впрочем, и сам М. М. Козаков признает, что знак, представлявший монограмму Христа, никогда не встречался ранее, потому и вызвал интерес наших авторов, которые не смогли найти ему подходящее сравнение [175] . Вряд ли латинские буквы X или V, в которых исследователь видит прообраз христограммы, могли удивить Лактанция или Евсевия.