В 242 г. в римские пределы вторгся сын Арташира Шапур I (241–272 гг.). К 243 г. персы уже захватили большую часть Сирии и овладели даже ее столицей — Антиохией (SHA, Gordian., III, 26, 5). Однако в битве при Ресене Гордиан III (238 — 244 гг.) одержал победу над войсками Шапура [46] , а затем отнял у него Антиохию, Карры и Нисибис и перенес войну на территорию противника (SHA, Gordian., III, 26, 6; 27, 1–6). Дойти до Ктесифона — персидской столицы — молодому императору помешало будто бы предательство префекта претория Филиппа [47] , похитившего у него сначала трон, а затем и жизнь. Аммиан косвенно подтверждает это сообщение автора биографии Гордиана, когда говорит о «счастливейшем военном командовании» [48] императора и о его «коварной гибели» (Amm., XXIII, 5, 7) [49] .

Но не все обстоит столь однозначно, как это представлено в римской исторической традиции. В 1936 г. в Накш-и Рустаме возле Персеполя была обнаружена надпись на трех языках (парфянском, персидском и греческом), сделанная в 270 г. и прославляющая победы Шапура I. Этот документ, изученный М. И. Ростовцевым и известный сегодня как «Деяния Божественного Сапора» (Res Getstae Divi Saporis), рисует перед нами совершенно иную картину событий. Свидетельство «Деяний» подтверждается надписью из Барм-и Делак и барельефами из Дараба и Бишапура. Все эти источники позволяют сделать вывод, что Гордиан погиб не в результате заговора, а из-за ран, полученных после падения с лошади в битве при г. Мезише в начале марта 244 г.

«Я почитатель Мазды, — гордо возвещает Сасанид в своей наскальной хронике, — владыка Шапур, царь царей Ирана и не-Ирана, происходящий от азатов, сын почитателя Мазды, владыки Арташира, царя царей Ирана, происходящего от азатов, внук владыки Папака, царя, повелитель народа Ирана… Когда мы получили царскую власть над народами, Цезарь Гордиан собрал армию всей Римской империи, присоединив к ней племена готов и германцев, и двинулся в Ассирию против иранцев и против нас. И на границе Ассирии у Мезише произошло большое сражение. И Цезарь Гордиан погиб, и мы разбили римскую армию, и римляне избрали Цезарем Филиппа. И Цезарь Филипп пожелал заключить мир, и в качестве выкупа за свою жизнь он выплатил нам 500 000 (золотых) монет и стал нашим данником. По этому поводу мы переименовали Мезише в Пероз-Сабур (= Победоносный Шапур)» (RGDS, 1, 1–2; 6 — 10). Надпись из Барм-и Делак дает нам дополнительные доказательства того, что битва при Мезише закончилась полной победой персов: «Абнун, смотритель гинекея, приказал воздвигнуть этот жертвенник огня. Сначала я полагал, что, если это будет возможно, я сложу здесь жертвенник огня. Потом, на третьем году правления царя царей Шапура, римляне напали на Персию и Парфию, я же пребывал тогда здесь, не ведая забот, с тем чтобы приносить жертвы. Когда я услышал, что римляне подходят, я дал обет богам, что если царь царей Шапур будет победителем, разобьет римлян и нанесет им такое поражение, что они станут его рабами, тогда я поспешу воздвигнуть здесь жертвенник огня. Когда же я затем узнал, что римляне пришли и что царь царей Шапур победил и разбил их, тогда я соорудил этот жертвенник огня и назвал его "Абнун, хранимый Шапуром"» [50] .

На рельефе из Бишапура под копытами царского коня изображен лежащий лицом ниц человек. Было высказано предположение, что это и есть погибший Гордиан. Однако, по всей видимости, данное изображение является аллегорией, представляющей всех римлян, павших в битве с персами [51] .

Несмотря на позорный мир, официальная имперская пропаганда поспешила представить заключенное с персами соглашение как победу римского оружия, выпустив коммеморативные монеты с легендой «РАХ FVNDATA CVM PERSIS» («Прочный мир с персами»), а сам Филипп присвоил себе титул Parthieus Maximus («Величайший парфянский») [52] .

Главным условием мирного соглашения, которое Филипп заключил с персидским царем, был отказ от какого-либо вмешательства римлян в армянские дела. Однако армянские Арсакиды ориентировались на Римскую империю и проводили антиперсидскую политику. Это привело к началу очередной войны с персами (253 г.). Согласно персидской версии событий, инициаторами войны вновь были римляне. «И цезарь снова не сдержал своего слова и причинил ущерб Армении. И мы вторглись в страну римлян и уничтожили близ Барбалисса шестидесятитысячную римскую армию. И Сирию, деревни, которые находились в Сирии, мы сожгли, опустошили и разграбили. И только во время одного этого похода мы завоевали в римской земле следующие крепости и города…» Далее в надписи перечислены 37 городов «вместе с прилегающей территорией».

На следующий год император Валериан отнял у персов Антиохию и Дура-Европос. Однако в 256 г. персы опять захватили и разрушили Дура-Европос, после чего эта крепость была окончательно потеряна римлянами и более не восстанавливалась [53] . В 259/260 г. началась уже четвертая по счету война с персами. Шапур осадил Карры и Эдессу. Катастрофическое положение дел на Востоке потребовало, чтобы Валериан собрал новую армию, в которую были включены контингенты, собранные практически во всех римских провинциях, и в очередной раз попробовал склонить фортуну на сторону Рима. «Во время третьего похода, — сообщает в своей надписи Шапур, когда мы пошли на Карры и Эдессу и когда мы осаждали Карры и Эдессу, Валериан Цезарь выступил против нас. И были у него отряды из страны германцев, Реции, Норика, Дакии, Паннонии, Мёзии, Амастрии, Испании…, Фракии, Вифинии, Азии, Памфилии, Исаврии, Ликаонии, Галатии, Ликии, Киликии, Фригии, Сирии, Финикии, Аравии, Иудеи, Мавретании, Германии, Лидии, Азии и Месопотамии: семьдесят тысяч человек.

И по ту сторону от Карр и Эдессы у нас с Валерианом Цезарем была большая битва. И Валериана Цезаря мы пленили своими собственными руками. И другие командующие армией, префект, сенаторы и офицеры также были пленены нами и отправлены в Персию» (RGDS, 1, 19 — 36) [54] .

Персидская версия о пленении Валериана во время сражения самим персидским царем является вымышленной. После понесенного под Эдессой поражения римская армия оказалась запертой вражескими войсками в собственном лагере. Согласно Зосиму, положение римлян усугубилось из-за начавшейся у них эпидемии чумы. По требованию солдат Валериан отправил к Шапуру послов, чтобы просить мира. Персидский царь отослал их назад, заявив, что будет вести переговоры только с самим императором. После этого Валериан выехал на встречу с царем с немногими сопровождающими. Коварный перс нарушил свое слово и захватил римлян в плен (Zos., I, 36, 2; Vict., Caes., 32, 5; Petr. Patr., 9М) [55] .

Победа Шапура делала его безраздельным хозяином на всем римском Востоке. «И Сирию, Киликию и Каппадокию мы сожгли, опустошили и разграбили», — гордо возвещает царь, Тридцать шесть римских городов были взяты персами во время этой кампании, «и люди, захваченные в стране римлян, в стране неиранцев были все уведены в плен. И в нашей иранской стране, в Персии, Парфии, Сузиане, Асроестане и в каждой другой стране, где были владения нашего отца и нашего деда и наших предков, там мы их поселили» (RGDS, 1, 10–36). Опустошение восточных провинций было не единственным следствием военных неудач римских армий. Весьма болезненной для Империи стала утрата политического влияния в Армении, надолго оказавшейся теперь в зависимости от Персидского царства [56] .