Выше раздались еще чьи-то шаги, а затем послышался и голос хозяина башни:

— Мисс Уилан, это вы? Поднимайтесь скорее, у меня все готово. — Дверной хлопок возвестил о том, что профессор Санфорд вернулся к себе.

Бирн потащился за мной, словно верный пес. Я предпочла игнорировать само его существование, и только у самой двери я вновь обернулась к нему и серьезно спросила:

— Поможете мне с антирринумом?

— Я не могу, — сказал он с каким-то отчаянием в голосе.

— Ну, значит, и я не могу. — Я вскинула голову и зашла в кабинет.

По узкому горлышку башни мы пришли к просторной аудитории, которая держалась либо благодаря чудесам архитектуры, либо чистой магии. Знаменитый телескоп был накрыт здоровым бархатным покрывалом темно-синего цвета, и узнать его можно было только по очертаниям.

— Ничего себе, у вас так просторно! — восхитилась я.

— Благодарю. — Эдмунд выглядел донельзя довольным. — Чашечку чая?

— Не откажусь.

Позади меня показался Арден.

— И мне. Чаю, — добавил он, ловя вопросительный взгляд Эдмунда.

— Ну тогда проходи, — многозначительно ответил астролог.

Они как будто продолжали уже начатый ранее диалог, только я не понимала контекста.

— Мисс Уилан, пожалуйста, располагайтесь на пуфах. А ты, Арден, принеси меренги. Ты знаешь где.

— Что-то случилось? — поинтересовалась я.

Эдмунд выглядел очень позитивным и добрым человеком — сложно было угадать, что могло его так расстроить. Хотя, когда речь шла об Ардене Бирне, тут я могла примерно догадываться.

— Все в порядке, — поспешил успокоить меня Эдмунд. — Арден порой может быть очень упертым.

— О-о, это я знаю, — протянула я и впервые за день расслабилась на мягких пуфах.

Обстановка в аудитории у Эдмунда отличалась от остальной части замка. Приглушенный свет, никаких скамей или забитых книгами стеллажей — все очень просто и уютно.

— Прошу. — Профессор Санфорд протянул мне маленькую кружечку с золотой каемкой, и я с благодарностью ее приняла.

Я принюхалась.

— Знакомый запах.

— Змеевик, — пояснил Эдмунд. — Арден таскает мне мешками — вот и приходится пить. Итак, мисс Уилан, какая часть вас интересует больше всего? Карьера, удача, друзья или, может быть, любовь?

Как и всякая девушка, я позволила себе на мгновение замечтаться. Бросив взгляд на Бирна, я сказала:

— Давайте с последнего, мистер Санфорд.

Арден

Я пропал. Натуральным образом пропал. Я предупреждал Эдмунда, чтобы он не рассказывал ничего Шейле до того, как я сам буду готов поговорить с ней. Метания между тем, чтобы сказать ей правду, и тем, чтобы посмотреть, куда могут зайти наши взаимоотношения, не давали мне покоя.

Теперь она узнает обо всем сама, и совсем не таким образом, как это планировал я.

Эдмунд считал, что делает мне услугу. По наставлению Эл, я должен был действовать быстро и решительно, иначе рискую потерять Шейлу. Но это же не повод решать все за меня! Я был так зол, что, когда вернулся к Шейле и Эдмунду с коробкой меренг, думал, у меня пар из ушей валит.

— Садись, Арден, — пригласил меня Эдмунд с многозначительным взглядом.

— Благодарю. — Я подсел к ним за низкий кофейный столик, на котором Эдмунд уже разложил все необходимое: бумагу, перья, справочники и циркуль.

— Мы с мисс Уилан как раз собирались смотреть, как сложатся ее сердечные дела. Это довольно личное, так что я могу разрешить тебе остаться, только если любезная мисс Уилан позволит. — У него ни дрогнул ни один мускул на лице.

Я слегка сжал кулаки, но в остальном постарался держаться спокойно.

— Мисс Уилан? — спросил я, практически не разжимая губ.

Шейла гордо вздернула подбородок.

— Мне все равно. — В ее карих глазах зажегся какой-то прежде не ведомый мне огонь. — Если хочет, пускай остается.

Но Эдмунд нас уже не слышал: он что-то сосредоточенно выводил на листе бумаги. По всей видимости, Шейла уже сообщила ему все необходимые данные, пока меня не было.

— Развилка, — пробормотал он, глядя в толстенный справочник, полный разных небесных схем. Затем вернулся к собственному рисунку. — Есть судьба, а есть выбор. Есть любовь и есть долг. И решать придется скоро — скорее, чем вы думаете.

Шейла следила за манипуляциями Эдварда, практически не дыша. Улучив момент, я впервые смог внимательно ее рассмотреть. Широкие скулы обрамляли те пряди русых волос, которые она решила не закалывать назад. Длинные ресницы едва не касались щек, когда она опускала глаза на лежащий на столе листок. Шейла то и дело неосознанно кусала пухлые губы — очевидно она волновалась больше, чем пыталась показать.