— Профе! — радостно крикнул какой-то темноволосый и широкоплечий парень, которого я не знал.

Мне не понравилось, как он пренебрежительно обращался к Шейле, но, поймав ее предупредительный взгляд, я промолчал.

Мы подошли к студентам, и, словно по мановению волшебной палочки, все они замолчали и обратили свои взоры на преподавательницу. Шейла молча передала мне свою сумку — только тогда я почувствовал ее вес и удивился, как она вообще это дотащила — и вытащила из кармана то, что действительно оказалось записной книжкой в темно-синем переплете, а также коротенькое самопишущее перо ярко-розового цвета. Эл любила такие в средней школе, наверное.

— Давайте проведем перекличку!

— Профе, наши все на месте, — подмигнул тот же парень.

С каждой секундой он нравился мне все меньше. Особенно раздражала его манера жевать жвачку. Он держался рядом с Шейлой слишком расслабленно, и это ее ни капли не волновало. А вот меня не устраивало, что взрослый кабан позволял себе подобное поведение в присутствии преподавателя. Даже преподавателей.

— Трое студентов со второго транспортного! — крикнула Шейла неожиданно крепким голосом.

— Здесь! — раздался дружный гул из толпы.

— Дария Вейлан!

К самому носу Шейлы подлетела миниатюрная феечка и с помощью магии громко ответила:

— Присутствует!..

Следующие несколько минут Шейла сверялась со списком, а я уже начал нервно постукивать ногой, то и дело бросая взгляд на привокзальный циферблат.

— Пресвятая мать. — Шейла по-театральному взмахнула руками, в одной из которых все еще был зажат блокнот. — Вы невыносим, мистер Бирн. Мы идем, идем, время еще есть.

Но до отправления оставалось около шести минут, а загрузить такую ораву в вагоны — не самая простая задача.

Только оказавшись в купе, я облегченно выдохнул, снял шляпу и повесил ее на крючок у окна. Из четырех мест было занято только два — к счастью, никаких студентов в ближайшие сорок минут.

Шейла разложила вещи на свободном сиденье, достала из сумки расческу и принялась расчесывать чуть завивающиеся на концах волосы. Она смотрела в окно и когда раздался сигнал об отправлении, и когда поезд тронулся с места.

Я откашлялся, но никакой реакции не последовало.

— Вы так и будете меня игнорировать? — спросил я, окончательно потеряв терпение.

— По-вашему, мне надо любоваться вашим прелестным ликом целый день? — Она все-таки посмотрела на меня, но уже далеко не с тем уважением, которое я видел в ней в день знакомства. Раньше я был для нее специалистом своего дела, а сегодня — просто мужчиной с дурным характером.

— Мисс Уилан…

— Мистер Бирн, — перебила она меня, явно ехидничая над моей манерой разговора.

— Я всего лишь хотел напомнить о сэндвиче.

Шейла вздохнула.

— Я бы продолжила делать вид, что не выношу вашего присутствия, но я слишком голодна. Давайте сюда ваш сэндвич. Опять не стали класть маринованные огурцы?

— Простите, но это извращение. — Я представил себе склизкий соленый овощ и мысленно содрогнулся.

Приняв у меня из рук сверток из вощеной бумаги, Шейла открыла его и принюхалась.

— Точно, никаких огурцов, — сказала она с сожалением. — Те, кто не едят соленые овощи, не имеют ни вкуса, ни сердца.

— Тогда я отлично подхожу под описание, — согласился я.

Шейла засмеялась.

— Мой брат… — она замялась, — …такой же.

— Тоже бессердечный негодяй?

Она покачала головой и надкусила сэндвич. Прожевав, посмотрела на меня из-под бровей.

— Тоже не уважает маринады. — Шейла проглотила еще один приличный кусок, и я буквально увидел, как злость покидает ее. — Мистер Бирн, давайте не будем ругаться, а?

Я развел руками.

— Сегодня вы начали.

— Я… — Она не успела ответить, потому что в купе влетел запыхавшийся студент-фавн.

— Профе, скорее! Там драка!

Мы тут же повскакивали с мест. Я снял мантию, чтобы было удобнее разнимать участников возможной потасовки. Шейла уже успела умчаться по коридору, я кинулся за ней.

Кажется, прав был декан Филлипс, когда сказал, что в подобном мероприятии без сопровождающих не обойтись. Боюсь представить, что бы было, если бы Шейла осталась одна.

Маленькие крысеныши успели оккупировать вагон-ресторан. Здесь яблоку было негде упасть — случайные пассажиры, решившие выпить чаю или вина, с шоком наблюдали за толпой орущих ведьмаков, едва вышедших из пубертата.