Первокурсники слушали лекцию про Санчио Белотти с воодушевлением. Мне и сам очень импонировал этот публицист. В тридцать два года, совершенно не говоря по-иртиански, он переехал к нам в королевство из далекой Катании, где в то время царили дикие нравы. В единственном чемодане Белотти лежали пара сменного белья и катано-иртианский словарь. Уже через пять лет его сборник эссе «Внутри себя к другим» критики назвали золотым образцом классического иртианского языка.

Вот уж сила духа, вызывающая уважение.

За несколько минут до конца занятия я услышала сигнал телеграфного ящика.

— Ладно, на сегодня все. В качестве домашнего задания возьмите любое эссе из дебютного сборника Белотти и разберите на предмет внутреннего конфликта автора. Не больше двух страниц! — И я магией погасила в аудитории свет, давая понять, что занятие окончено.

Кто же из сотрудников университета мог писать мне в такое время? Или Эдмунд уже освободился? Или у декана Филлипса плохие новости о предстоящих выездных уроках? Вполне может оказаться, что я что-то неверно заполнила в выданных мне формах.

Не успела я подойти к ящичку в стене, как раздался еще один сигнал, и еще.

Когда я увидела незнакомый ровный почерк, то сначала удивилась, а затем, когда прочитала все записки подряд, поняла, что отправитель даже не посчитал нужным подписаться.

«Я виделся с Эдмундом. Не делайте никаких натальных карт, я вас предупреждаю».

«Пожалуйста».

«Доверьтесь мне».

Этот богомол сначала не хочет иметь со мной ничего общего, а затем имеет наглость просить меня об одолжениях? Или, чего хуже, угрожать? По запискам было видно, что их писали в спешке, пусть и идеальным почерком, но что дает ему право лезть в мои личные дела?

На место сгоревшей карточки я положила новую, на которой лаконично написала: «Идите-ка вы в свой парник».

Было ясно как день: Бирн терпеть не мог, когда порядок в его жизни нарушался. Дом — только его. Друзья — едва ли не собственность. Ему наверняка не понравилось, что Эдмунд предложил мне что-то, что, возможно, никогда не предлагал ему самому. Я презирала подобных эгоистов и не намеревалась плясать под их дудку.

Арден, словно знал, что я не послушаюсь, ждал меня у входа в западную башню, готовый защищать его ценой своей жизни.

— Вы доиграетесь, — пригрозила я после попытки обойти его сначала с одной, а затем с другой стороны.

— Мисс Уилан, я же просил вас. — А затем этот наглец посмел добавить: —По-хорошему.

Я едва не захлебнулась от возмущения.

— Ах, по-хорошему?! И что же вы мне сделаете, если я решу думать своей головой? Удушите во сне? Или, простите за любопытство, как же вы тогда просите по-плохому?

Пресвятая мать, я зря подаю ему хорошие идеи.

— Ничего не собираюсь я вам делать! — крикнул Бирн.

Несколько прошедших мимо студентов, которых я уже знала, окинули нас недоуменными взглядами. Если к концу года о профессоре магоботанике и преподавателе литературы не будет ходить нелепых слухов, то я удивлюсь.

— Профессор Санфорд пригласил меня к себе в знак благодарности за помощь. Вы думаете, он что-то мне сделает? Ну и плохой из вас друг тогда!

Бирн раздраженно затряс головой.

— Мисс Уилан, я ничего подобного не говорил. Послушайте меня хотя бы раз…

Но я не хотела. Улучив момент, я шмыгнула в сторону, споткнулась о длиннющую ногу этого насекомого, но успела прорваться вперед.

— А ну стойте! — раздалось сзади.

Кровь кипела в жилах так сильно, что позволяла мне бежать быстрее, чем Бирн. По узкой и крутой лестнице делать это было непросто, да и силы быстро иссякали, однако я мчалась вперед, крепко сжав зубы…

…пока Арден с силой не схватил меня за локоть.

— Вы сумасшедший, — выплюнула я, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

— Может быть, — просто ответил он.

Его широкая грудная клетка тяжело поднималась и опускалась, отчего я обратила внимание на полураспустившиеся завязки мантии. Руки сами потянулись к бархатным шнуркам. Бирн сначала не понял, что я делаю, и попытался меня остановить, но потом повиновался.

— Хотите извалять такую красивую мантию в пыли? — хрипло засмеялась я, пытаясь отдышаться, и смех тут же эхом разнесся по узкой лестнице.

Арден сглотнул.

— Мисс Уилан, не переводите тему.

Я сердито взглянула ему в глаза, продолжая бороться с узлом.

— А вы не ведите себя как неразумный мальчишка. Я не понимаю ваших загадок и намеков. Говорите прямо, как есть.

— Я… Дело в том… — Но это было все, что он мог произнести.

— То-то же. — Я утешительно похлопала Бирна ладонью по груди и продолжила свое восхождение вверх, но уже в спокойном темпе, не рискуя размозжить себе череп.