И вот сейчас Эрену показалось, что он резко вернулся в прошлое. Снова воет сирена и бегают люди, разве что не рушится ничего, но ждать, когда начнёт, Эрен не собирался.

— Куда? — послышалось в спину, когда он, оттолкнув руку ассистентки, встал и направился на выход.

— В здании тревога, а тут дорогой мне человек, — бросил Эрен.

— Тебе запрещено бродить тут в одиночку, — начал нудно вещать противного вида старикашка с таким же противным голосом.

— Останови меня, — прорычал угрожающе Эрен, обмирая от страха за Милену. — Я позволяю вам издеваться над собой, терплю ваши манипуляции и выполняю распоряжения, но я не намерен сидеть тут, пока моей девушке угрожает опасность!

Высказавшись, он вылетел прочь из лаборатории и побежал к комнате, где жили они с Миленой, благо путь был давно знаком.

— Что происходит? — спросила Милена, когда Эрен добрался до места.

— Не знаю, — ответил честно. — Ты в порядке?

При этом он продолжал её судорожно осматривать и ощупывать. Слишком сильны были в памяти образы, как в прошлый раз, когда в комплексе случилась беда, он потерял самого родного на тот момент человека.

— Ну ты чего? — удивлённо спросила Милена, чуть отстранившись, потом нахмурилась и закусила губу, видимо, вспомнила его рассказ о том, как погибла Светлана Петровна. — Прости. Со мной всё хорошо. Правда.

Нежные пальцы осторожно перебирали его волосы, а Эрен не мог заставить себя разжать руки. Казалось, если он сейчас её отпустит, то случится беда. Этот вой сирены сводил его с ума. Постепенно стало легче, Эрен вдруг понял, что Милена тихо-тихо напевает ему на ухо какую-то песню. Его девочка, путеводная звезда в этом мире.

В комнате они сидели до момента, как смолк сигнал тревоги, да и после не стремились покидать её. К ним несколько раз заглядывали, проверяя, на месте ли, да еду приносили, а они делали вид, будто вовсе ничего не случилось. Эрену было до дрожи стыдно, что он настолько испугался и утратил контроль, и он слал Милене мысленно всевозможные оды благодарности за то, что ни словом, ни взглядом не напоминала о позорном моменте. В остальном, это было жутко унылое ожидание хоть чего-то, но никто не спешил сообщать им хоть какие-либо подробности. При другом раскладе Эрен наслаждался бы покоем наедине с Миленой, но сейчас отчего-то было тревожно.

Так прошло полтора суток, в течении которых про него даже учёные забыли. Покой закончился с появлением Ивана Юрьевича и известий от него. Оказалось, была свершена диверсия против комплекса. Какой-то проклятый умелец влез в систему и наворотил дел, а пока исправляли неполадки, грозящие катастрофой, кто-то проник в сам комплекс и зверски убил безымянного гибрида. Бедняга мучился больше суток. Он гнил заживо снаружи и изнутри, а усиленная регенерация только затягивала агонию. Учёные пытались ему помочь, но оказались бессильны, в конце концов несчастного было решено добить. Сейчас все изучали этот жуткий яд, который был так чудовищен в своём проявлении.

— И это особо охраняемый секретный объект? — поёжилась Милена.

— Мы расследуем происшествие и ищем виновных, — недовольно отозвался Иван Юрьевич. — А так же наращиваем безопасность. Теперь сюда без моего ведома и мышь не проскочит.

От рассказа Ивана Юрьевича и Эрену было не по себе. Это кто же и за что так ненавидел несчастного, что не побоялся проникнуть сюда и припас ему столь чудовищную смерть? Он знал, его соплеменники могут быть жуткими и крайне жестокими, но, как оказалось, среди людей тоже есть монстры. И, возможно, пострашнее его сородичей.

— Для тебя у меня тоже новости, — обратился к Эрену Иван Юрьевич, — вакцина и антидот почти готовы, осталось доделать совсем немного. А сегодня вечером я точно узнаю решение по нашему договору. Так что готовься, уже завтра мы сможем приступить к тому, ради чего ты здесь — поиску Дейва и тех, кого он собрал вокруг себя.

Сердце усиленно застучало в груди. Снова стало страшно. Завтра. Недавно казалось, этот момент никогда не настанет, а теперь считанные часы отделяют Эрена от мгновения, когда он может навсегда потерять себя.

* * *

Это была, наверное, самая жуткая ночь в жизни Милены. Она старалась вести себя как обычно, не нервировать Эрена своим поведением, но много раз ловила себя на том, что старается лишний раз прикоснуться к нему или залипает на нём глазами. Отправила его спать в истинном обличии, сил набраться, а сама не могла сомкнуть глаз.

Было нестерпимо от мысли, что, возможно, это последние часы, когда Эрен является Эреном, а не опасным непредсказуемым существом, главное в жизни которого — инстинкты. Если у учёных получится его изменить, но не удастся вернуть, как она будет? Разве сможет забыть и отпустить?

Как вообще вышло, что она влюбилась так неосмотрительно и по уши? Ещё недавно на вопрос о влюблённости в Эрена ответ был однозначное «нет», а сейчас она не задумываясь ответила той же Марине «да», она любит его. И, вполне возможно, скоро потеряет, не имея шанса что-то изменить.

Милена пыталась убедить себя поспать, но слишком боялась, что Эрен уйдёт без неё и она проспит час «Х», потому сон бежал от неё в панике. Эрен и так не горел желанием, чтобы она присутствовала при всём этом, не говоря о том, чего стоило Милене уговорить Ивана Юрьевича дать разрешение присутствовать на эксперименте. Она уже предвидела постные лица учёных, которые, по словам того же Ивана Юрьевича, его самого с его людьми век бы не видели, что говорить о Милене.