— Заткнись!

Анюта явно была в форме.

Я сделала селфи нашей парочки перед входом в ресторанчик. Аня дернулась было возмутиться, но я скоренько поделилась им с подружками в сети. Потом пожалела запоздало. Юлька увидит, расстроится. Да фиг с ним. Вперед!

Шесть ступеней вниз. Широкая арка. Мы вошли. Шумная радость победы. Треп, топот и ржач. «Чертовка Лиза» была полна с кепкой. Не все сразу заметили нас. Я придержала Анечку на входе, плотно обняв за талию. Зафиксировала.

— Ты дарила мне розы. Розы пахли полынью. Знала все мои песни. Шевелила губами…

Никогда еще русский рок не вставлял настолько в тему. Я улыбнулась моментально вылезшему навстречу Женьке. Одновременно, с видимым усилием, удерживая свою испугавшуюся подругу возле себя. Минимальный наряд Анечки и темно-серый, в тонкую британскую полоску, мой брючный костюм. Двубортный пиджак. Белоснежная сорочка и мужской галстук. Кино.

— Вот это ни чё себе! Сюда.

Пингвин сразу нашел нам место. Берег заранее. Смотрел с восхищением. Сразу врубился, что что-то будет. Не лез. Невидимки в моих волосах надежно хранили волны короткой прически. Странно не женской. Усмехнулась в зал.

Красавчик Максим сидел строго через дубовый стол. Черноволосая восторженная барышня крутилась слева. Ерунда какая. Он глядел слегка обалдело. Ничего не понимал.

— Привет, чемпион, — сообщила я небрежно.

Сняла с тихой моей подруги пальто, повесила на вешалку у стены. Сели.

— Тебе удобно? — забота и честный интерес в моем голосе.

Аня кивнула. Глаза прятала в тарелку. Да умница.

— Ляля? Ты откуда? — проговорил Макс.

Смотрел на Анюту. Не верил. Собственным глазам. Водил ими по нашей неоднозначной паре. Что-то начало доходить до спортивного мозга. Не верил. Надо подбросить дровишек в огонь.

— Женька сказал, что у вас сегодня вечеринка. Что-то вы там победили. Мы с Аней решили поздравить тебя. Ты футболист? — я, наконец, перевела взгляд от своей подруги на парня. Глядела равнодушно. Тот заморозился от моей небрежной наглости.

— Я хоккеист! — выдохнул возмущенно.

Я пожала плечами. Типа, хоть лыжник. Приблизила лицо к девушке рядом и прошептала, касаясь матово-красными губами шеи:

— Что ты будешь пить, любимая?

Аня испуганно дернулась, отпрянув. Попыталась отодвинуться. Тяжелое дубовое кресло не пожелало откликнуться на ее наивный порыв. Тупо не двигалось.

Хороша она была необыкновенно. Стилист Ванечка как-то наколдовал по-своему. Волшебник! Не зря такие деньги берет. Вместо занудной скучной мымры за столом сидело тонкое редкое существо с невозможными серыми глазами. Испуг здорово шел ей. Снимал пафос слишком умного выражения с красивого лица. Делал беззащитным и зовущим. Спасти и защитить. Что еще нужно герою ледовых арен? Макс следил за нами, не отрываясь. Барышня слева могла сгореть заживо тут же. Он бы не заметил.

Официант принес большую плоскую сковороду на круглой деревянной доске. Горячие колбаски всех видов и мастей еще шкворчали, разбрызгивая масло и съедобный запах вокруг. Острый красный соус в глиняной плошке. Потом шесть кружек пива в обеих руках.

— Принеси мне водочки холодной. Соленостей и гренков с чесноком, — я улыбнулась парню в черном длинном переднике.

Он кивнул и исчез.

Положила руку на плечи Ани. Спокойно щупала мочку уха с жемчужной сережкой.

— Прекрати! — она с усилием попыталась избавиться от моей наглой руки. Мне показалось? Или она вступила в игру?

— Ладно-ладно. Не злись, солнце, — я послушно убрала левую руку. Глянула на Макса.

Он, бледнея, не сводил глаз с нас обеих. Вернулся подавальщик с заказом. Смотрел с веселым любопытством.

— Налей нам выпить, дорогуша, — ухмыльнулась я, жестом отпуская официанта.

Максим не реагировал.

— Я налью, — проявился Женька из-под правой руки. Пялился зачарованно. Разлил.

Анечка замотала отрицательно головой. На спинку тяжелого кресла откинулась. Тонкую руку подняла в защитном жесте. Красиво.

— За любовь! Ну, давай, девочка моя. Не куксись, — я заставила ее взять рюмку. Сунула крошечный огурчик в глянцевый ротик подруги, закусить горькую водку.

Лучший на сегодня хоккеист белел когда-то голубыми глазами. Вспоминал, явно, наше с ним общее прошлое. Соображал. Дым из ушей не шел пока, но был близко. Еще немного и по морде схлопочу. Надо сделать перерыв.

— Пойдем, пописаем, — я решительно взяла Анечку за руку и потянула за перегородку.

Она нехотя подчинилась. Макс смотрел злыми глазами. Ничего вокруг не замечал.

— Ляля! Это невозможно! Так не бывает! — Анюта сияла большими, в линзах, счастливыми глазами.

— Все бывает, — рассмеялась я.

Мы стояли в узкой кабинке. Голос Армстронга тихо пел про счастливый мир. Я вздохнула. Венечка. Я снова лишилась твоего подарка. Предательница. Ладно. Жизнь длинная. Земля круглая…