Шрифт:
– Это вы так пошутили, да? – показательно дёргаю за не соединяющиеся края корсета. – Разница в два размера.
– Да! – закатывает он глаза. – Оно на «эльфа»! Ты не эльф, слава Богу… Но, Жень, ради такой красоты можно и скинуть немножко на время! Тем более, Ожников уже набросал сценарий. Ты скинешь, затянем пожёстче корсет…
Я считаю дни до показа, загибая пальцы – пять дней.
– Сколько мне надо скинуть?
Костя делает шаг назад.
– Килограммов пять… Остальное затянем.
Скинув платье, рассматриваю себя в зеркало.
– Кость! – кручусь перед ним и зеркалами, рассматривая своё упругое, подтянутое тело. Я ещё не набрала свой вес после пневмонии. – Ну откуда я это уберу? По килограмму в день? – фыркаю я. – Может, скальпелем срежем? Тебе где больше нравится!? Тут? – сжимаю ладонями попку в спортивных трусиках. – Или тут? – прикрываю руками голую грудь.
– Ленка! – поднимает он вверх указательный палец, словно найдя решение.
– Ленка срежет? – поднимаю с сарказмом бровь.
– Почти. Она же фитнес-инструктор… Поможет тебе скинуть по-быстрому. Они это умеют.
– Ладно… – разглядываю снова полупрозрачную красоту. Очень не хочется ломать концепцию Кости и Ожникова. – Аронову не говори…
– Я – могила!
БОНУС 1 – СЕАНС РЕГРЕССИВНОГО ГИПНОЗА.
– Ты знаешь, что такое регрессивный гипноз?
– Конечно. Это отматывание времени назад, погружение в предыдущие реинкарнации.
– Это ненаучная трактовка. В научной версии откатывание происходит до постнатального периода. Я бы хотел провести с тобой сеанс лёгкого погружения.
– Я не против, доктор, – улыбаюсь я, закрывая глаза и ложась поудобнее.
Свет притушен, играет медитативная музыка тибетских чаш.
– Чтобы у нас с тобой получилось, ты должна быть расслаблена и полностью доверять мне. Говорить без обдумывания, непосредственно, первое, что приходит.
– Я тебе полностью доверяю. Но у меня есть некоторые опасения.
– Какие?
– Если кратко, боюсь сломать твою психику и потерять тебя, как мужчину.
– Что?
– Ты включишь папочку.
– Нет, этого не будет. И я прошу тебя не анализировать нашу связь на сеансах. Здесь мы в других статусах. С тобой происходило что-то ужасное, Женя?
– Со мной происходила жизнь. Не всегда радужная, но в целом некритичная, на мой взгляд.
– Мы сделаем так. Сначала откатимся до младенчества. Потом будем двигаться обратно до «здесь и сейчас». Это будет исследовательский сеанс. Я попробую нащупать ключевые точки напряжения твоей психики.
– Нащупай. Поехали…
– Открой глаза.
Пару минут он молчит, и мы просто слушаем музыку. Я смотрю в потолок. Он белый.
– Сейчас я досчитаю от десяти до нуля, – спокойный бархатный голос. – Твои веки станут тяжёлыми, глаза закроются. Ты увидишь перед собой большой белый экран. И перестанешь слышать всё, кроме моего голоса.
Десять… девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре… три… два… один… ноль…
Я послушно смыкаю уставшие веки. Потолок в моём воображении обретает чёрную рамку.
– Ты расслаблена… Ты чувствуешь, что уплываешь на волнах от берега… Тебе не страшно… Это путешествие для тебя безопасно… Ты знаешь, что вернёшься… Этот океан безопасен… Плыви…
И я плыву. И меня даже слегка покачивает на этих волнах.
– Тебе тринадцать. Смотри на экран. Что ты видишь на нём?
– Этимологический словарь…
– Ты читаешь?
– Да.
– Подними глаза. Что видишь вокруг?
– Окно.
– Что на окне? За окном? Отыщи что-нибудь интересное вокруг себя, привлекающее взгляд, тревожащее…
– На окне книги. На столе книги. У кровати книги…
– Почему книг так много?
– Я наказана.
– Как это связано с книгами?
– Ультиматум. Мне нельзя выходить из дома. Месяц. Только в школу.
– Что ты чувствуешь?
– Я ломаю.
– Что ломаешь?
– Родителей.
– Как?
– Не выхожу вообще. Никуда. Третий месяц. Я только читаю. Мне хорошо. Я переехала на страницы.
– Что ты читаешь?
– Остались только справочники, словари и техническая литература. Читаю.
– Дальше… день… два… три… неделя… Что происходит?
– Книги закончились. Я пишу свои, в голове, глядя на стену, у которой стоит кровать. Это очень увлекательно. Я теперь гораздо глубже страниц. В моей голове оживают голоса. Они общаются, я слушаю. Они очень разные.